поужинать. А то ты бледненькая такая, как будто ничего не ешь.
– Я ничего и не ем.
Я впустила людей, они тут же принялись за починку.
– Блин, Лиза, ты странная… Хорошо, я буду есть, а ты просто составишь мне компанию.
– Илья, я не могу. У меня вечером встреча с отцом другого пропавшего мальчика. Его жена, кстати, тоже пропала. В том же месте.
– Как? Тоже в Коломенском?
– Тоже в овраге – так, скорее всего.
– Да ты что? Это дело становится все интереснее. Я схожу с тобой.
– Нет, это плохая затея. Мужик крайне недоверчив. Лучше мне одной.
– Тогда я довезу тебя.
– Хорошо. Я позвоню.
Анатолий Русланович связался со мной в начале десятого, сказал, что подъезжает к дому, назвал адрес. Это было рядом с квартирой Гороховых, видимо, два мальчика ходили в одну школу, оттуда и дружба. Мы с Тимуровым доехали небыстро, по дороге попали в пробку – народ еще возвращался в работы, – поэтому, чтобы время шло веселее, шофер пытал меня о подробностях дела, которое я веду, в итоге я передала ему все то, что знала сама. В квартиру со мной Илья не пошел. А в нее, как оказалось, не так-то просто было попасть: при въезде во двор сидели охранники, в подъезде – консьержка. Хорошо, что хозяин предупредил о гостях, и меня впустили.
Апартаменты Анатолия Руслановича впечатляли габаритами и богатством. Это была двухэтажная квартира, обставленная в коричнево-красных аристократических тонах. Отовсюду веяло строгой классикой. На полу гигантский бордово-золотистый ковер, во всю гостиную, в которую меня и пригласили пройти. Мебель и отделка помещения из темного ореха, на потолке лепнина и хрустальная люстра. Семьи со средним и низким достатком так не живут.
Тем не менее, в жилище Катаевых правили бал тоска и безысходность. Отец семейства, его лишившись, выглядел плохо, болезненно. А я удивлялась, откуда у человека такой порыв трудоголизма, когда пропали без вести его жена и сын. Обычно людям в таких ситуациях не до чего. А теперь я поняла: он пытался спрятаться от своего горя в работе.
– Я очень сочувствую, – сказала я, – но вы должны помнить, всегда есть надежда. Тела не найдены, так? Значит, они могут быть живы. И я постараюсь их найти.
– Я знаю, но зачем это вам? – Два маленьких глаза уставились на меня с напряженной жесткостью.
Я пожала плечами.
– Просто хочу помочь. Неужели бескорыстие и альтруизм сейчас такая редкость?
– Я человек бизнеса, так что могу вас заверить: это так и есть. – Анатолий Русланович хмурил свои кустистые с зачатками седины брови. По виду ему было слегка за пятьдесят, но, учитывая обстоятельства, он, возможно, был моложе.
– Значит, я как жемчуг в океане. Давайте не будем терять время.
– И все-таки меня это настораживает.
– Хорошо, тогда сойдемся на том, что, помогая вам, я помогаю сама себе. Конкретизировать не буду, это личное.
Он
