обиду. Мне словно навязали какую-то обязанность, но я никогда не любил делать что-то исключительно из чувства долга. Кроме того, я успел раздать невычитанную копию первой рукописи нескольким знакомым и выслушал их впечатления. Теперь я не сомневаюсь, что все три книги будут читать, и не один десяток лет очень многие люди будут их тщательно оценивать, проверять на богословскую последовательность и горячо обсуждать.
По всем этим причинам мне было очень трудно добраться до этой страницы, очень трудно признать эту ручку своим другом. Прекрасно понимая, что этот материал нужно донести до людей, я сознаю в то же время, что меня ожидают яростные нападки и насмешки; многие, вероятно, возненавидят меня за публикацию подобных сведений – не говоря уже о том, что я осмеливаюсь утверждать, будто получил их прямо от Бога.
Но, думаю, больше всего я боюсь того, что окажусь недостойным, неподходящим «глашатаем», говорящим от лица Бога. Страх этот вызван бесконечной чередой ошибок и неверных поступков, которые испещряют всю мою жизнь и стали характерными особенностями моего поведения.
Многие из тех, кто знали меня в прошлом – в том числе бывшая жена и мои собственные дети, – имеют полное право открыто отвергнуть значимость этих записей, сославшись на то, насколько небезошибочно исполнял я даже простейшие, самые элементарные обязанности мужа и отца. Я потерпел в этом полную неудачу, как, впрочем, и во многих других сферах жизни – от дружбы и целостности характера до работы и ответственности за других.
Короче говоря, я остро сознаю, что просто недостоин звания «рупора Бога», или провозвестника истины. Я, должно быть, худший кандидат на подобную роль – да и думать о таком было бы слишком большой дерзостью. Отваживаясь высказывать истину, я попросту оскорбляю ее, ведь вся моя жизнь стала живым свидетельством моей слабости.
И потому, Боже, я прошу Тебя избавить меня от обязанностей Твоего писца и подыскать для этой цели кого-то другого, кто своим образом жизни доказал, что достоин подобной чести.
Я хотел бы закончить начатое, хотя ты вовсе не обязан это делать. Ты ничего не должен ни Мне, ни кому-то другому, но по твоим мыслям Я вижу, что это занятие вызвало у тебя острое чувство вины.
Я разочаровал очень многих людей, даже своих собственных детей.
Все, что случалось в твоей жизни, случалось именно для того, чтобы ты – и другие связанные с тобой души – развивались в точности в том направлении, в каком тебе следовало и хотелось расти.
Это идеальное оправдание, к которому прибегает любой последователь Нью Эйдж в попытках снять с себя ответственность за собственные поступки и избежать неприятных последствий.
Я знаю, что всю жизнь был эгоистичен, невероятно эгоистичен. Я делал то, что мне нравится, как бы это ни отражалось на окружающих.
Делать то, что нравится, – в этом нет ничего дурного…
Но многих людей это обижало, разочаровывало…
Вопрос лишь в том, чего тебе больше
