с праздниками и весельем, порою с хорошей трёпкой отца за двойки и плохое поведение в школе… Я никаких чувств не испытывал – ни положительных, ни отрицательных. Я понял, что со мной что-то произошло на психическом уровне, и это нехорошо, но осознание этого феномена меня ничуть не смутило. Удивительное состояние!
В жизни на бытовом уровне бывает всякое: люди ссорятся, мирятся, что-то не могут поделить, иногда издевательски шутят друг над другом, но в любом случае они эмоционально реагируют на все эти моменты. В этом плане я ничем не отличался от других людей, реагируя на жизненные обстоятельства аналогичным образом, и у меня, как и у всех людей моего возраста, иногда возникали разрушительные эмоции совершенно по незначительному поводу (как я теперь это вижу). Но те же обстоятельства жизни, в круг которых я попал, вернувшись из армии, вообще никаких эмоций не вызывали – я был спокоен и невозмутим, как скала. Я мог спокойно мыслить, не подвергаясь влиянию эмоций в те моменты, когда эмоции должны захлёстывать, замещать здравый смысл, толкать на поступки, о которых потом можно сожалеть. Я стал другим – уравновешенным, рассудительным, спокойным до раздражения окружающих. Меня это поразило и заставило вновь задать себе вопрос, что же со мной происходит? Единственное, что я мог отметить тогда, не понимая истинной сути происходящего, у меня произошла переоценка ценностей. Многое из того, что я считал для себя важным в том способе существования, к которому меня приобщило общество, перестало быть таковым. Хорошо это или плохо? Я не мог тогда ответить на этот вопрос, я просто осознал в себе эти перемены.
Перепросмотр собственной жизни вскрыл и новые факты: оказалось, что подобные изменения в сознании случались и раньше, ещё в том возрасте, когда я учился в школе, в младших классах. Я осознал этот факт где-то в классе четвёртом или пятом. Я вдруг понял, что я не такой, как все, и отличаюсь от своих сверстников более замкнутым и независимым характером. Наблюдая за весёлыми и беззаботными товарищами, я не мог не отметить разницу в характерах. И я уже тогда пытался исправиться: насильно стремился к общению, когда мне этого не хотелось; смеялся, как и все, в моменты, когда все смеялись, хотя мне было не смешно… Словом, я стремился быть таким, как окружающие меня ровесники – обыкновенным, нормальным человеком. Если изобразить моё тогдашнее состояние как точку, перемещающуюся по отрезку между нормальным состоянием и состоянием вселенской уравновешенности, то эта точка была в первой половине отрезка, где я не был ещё окончательно потерянным человеком, был ещё шанс измениться в лучшую сторону. Напротив, описываемое выше моё резкое психическое изменение после демобилизации отвечало крайней точке на другом конце этого отрезка.
Перепросмотр позволил заглянуть в ещё более отдалённые времена и вскрыть факт возникновения такого состояния во временном промежутке где-то в возрасте 7 лет, я тогда болел воспалением лёгких. Болезнь протекала тяжело, с высокой температурой и телесными страданиями.
