пропаганды».
По словам компетентного, но не названного в официальной американской публикации лица, ЦРУ широко использовало книги в «специальных операциях»:
а) организовывало публикацию и распространение книг за рубежом, не раскрывая при этом американского влияния, тайно субсидируя иностранных издателей и продавцов книг;
б) публиковало книги, которые «не заражены» любыми открытыми связями с правительством США, особенно если положение автора «деликатно»;
в) книги публиковались по оперативным причинам независимо от их коммерческой ценности;
г) создавало национальные и международные организации для издания и распространения книг;
д) поощряло написание политически значимых книг неизвестными иностранными авторами, либо прямо субсидируя автора, если возможны тайные контакты, либо косвенно – через литературных агентов или издательства.
По оглашенным комиссией в 1976 году данным, до 1967 года ЦРУ было подготовлено, субсидировано или одобрено издание более тысячи наименований книг. Заметим, что все эти положения актуальны и по сей день. Достаточно приглядеться к ассортименту книжных магазинов. Помимо заполонившего стеллажи литературного хлама, состряпанного невесть откуда появившимися «авторами» преимущественно женского пола (результат житейской неустроенности?) и пригодного лишь для «замусоривания» сознания в метро и электричках, появились и печатные препараты для «промывания» мозгов с псевдоисторической начинкой.
Примером тому нашумевшая в «перестроечный период» в России книга бывшего сотрудника советской разведки, перебежавшего на Запад – В. Резуна (псевдоним – В. Суворов) «Ледокол». Сегодня сочинениями беглого и плодовитого писателя-разоблачителя (почти Дейч!) буквально завалены отделы исторической и политической литературы. Тиражи – астрономические!
Но почему, если множество экспертов, проанализировав писания Резуна-Суворова, пришли к выводу, что его «труды» – не более чем «лохотрон от истории»?
Кто там «обманываться рад»?
Кто только ни «отметился» в анналах, не ординарно рассуждая о лжи?
Начиная с итальянца Алессандро Мандзони, заметившего еще в начале XIX века: «На одного плута, который врет, приходится тысяча легковерных, которые за ним эту ложь повторяют». До Адольфа Гитлера, изрекшего: «Чем грандиознее ложь, тем легче ей готовы поверить». Но, пожалуй, наиболее близок к теме нашего исследования оказался почти наш современник, англичанин Сэмюел Батлер. Это его перу принадлежит наблюдение: «Лучший лжец тот, кто способен растянуть минимальное количество лжи на максимально долгое время».
«Доктрина Даллеса», являясь некой отправной точкой на пути поиска истоков современного крушения идеалов, если покопаться в нашем «далеке», не такая уж и оригинальная, как и Директива СНБ 10/2.
Путь России
