style="font-size:15px;"> – Конечно, пьяного Димоню ведь разбудить невозможно, а ну, стаскивай с него одеяло!
Дима сладко кутался и расставаться со столь важным постельным предметом явно не собирался. Ребята не стали с ним спорить. Они совершенно искренне желали другу добра.
Отнесем его вместе с одеялом, пусть ему будет тепло в дороге. А там сразу теплый душ, он даже не успеет замерзнуть. Жорик, бери его за плечи, а ты, Арс, бери за ноги, – друзья подняли Димоню вместе с одеялом.
– Осторожнее! Жорик, смотри куда ты прешь!
– Сам смотри, мать твою! Я ж спиной иду, не вижу ни фига. Давай рули! Димоня, блин, щуплый, а весит как слон!
– Ну так нажрался мяса, больше его не кормим!
– Да подними ты его повыше, он скоро у тебя по… пол цеплять будет!
Димоня что-то бормотал во сне. Георгий крепко держал его за плечи, но сразу от шеи начиналось одеяло, скрывающее все остальное.
– Лех, смотри, Жорик несет говорящую голову!
Леха посмотрел на руки Жоры. Иллюзия выходила совершенно полной. Леха и Арсений начали дружно ржать.
– Не смешите меня, враги, я и так его еле держу! – Жорик согнулся от смеха, и у него упало полотенце.
– Леха, смотри, что это за хрень теперь болтается над говорящей головой!
– Самый что ни на есть хрен и есть!
– Пацаны, кончайте! – вопил Жорик, буквально заходясь в приступе смеха. – Я не могу больше держать! Сами вы оба-два он и есть! Отвалите от моего хрена!
– А ты прекращай долбить им Димоне по лбу! Думаешь, это его разбудит?
– Это его в лучшем случае возбу́дит. Да и то я сомневаюсь.
С горем пополам процессия добралась до душа. Диму поставили на ноги. Он открыл глаза, инстинктивно продолжая двумя руками прижимать одеяло к груди. Трое голых друзей стояли вокруг. Адекватности во взгляде Димони не наблюдалось.
– Будет нехорошо, если одеяло промокнет, – подумал вслух Арсений. – Лех, отбирай его, Жор, включай воду!
Козырев мягко подталкивал Диму в сторону душа. Линерштейн пытался отобрать одеяло, Коломинский открывал воду. Зацепин одной рукой судорожно вцепился в последний предмет, все еще связывающий его с теплой, уютной кроватью, другой пытался закрыть воду, отчего она текла то очень горячая, то совершенно холодная в зависимости от того, какой кран в этот момент крутил Жорик. Димоня в тупой прострации вращал оставшийся. Смех и шум разбудил бригадиров. Бригадирами, как правило, назначались аспиранты или студенты старших курсов. Их, конечно, никто не боялся, но все же… В дверном проеме душевой появилось два заспанных силуэта.
– Чего это вы тут делаете? – задал логичный вопрос Серега Преображенский, которого друзья за глаза называли Преобрамужским.
– Да вот Димоня напился, собрался постирать одеяло. Мы ему не даем.
Со стороны все именно так и выглядело: Дима стоит наполовину в душевой кабинке, крутит кран,
