сотен тысяч ледяных высоких пиков.
Превозмогая боль в висках, и пульсацию на шее, свободной рукой надавила на штурвал сильнее, из-за чего вездеход потянуло вниз, – правая сторона, вместе с колёсами, провалилась в невесомость, а левая изо всех сил пыталась выбраться из тупика, продолжая цепляться огромными колёсами за ускользающий край. Понимая, что всё бесполезно, она выбросила из рук штурвал, дабы ухватиться за голову крепче, готовясь к свободному полёту.
Полёт был долгий, но совсем не лёгкий. Пролетев метров двадцать, в воздухе перевернуло раз, и боком снёс огромную глыбу льда, являющаяся лишь маленьким порогом гигантской скалы. Это не остановило, а породило едкий писк, аварийные сигналы борткомпьютера, говорящие о серьёзном повреждении шасси. В кабине же, воцарился хаос, и все не закреплённые предметы встряхнуло так, что тяжёлые и острые атаковали пассажиров. Существо же, слетело в одну из сторон, ладонь которого успела примёрзнуть к острому носу вездехода.
Второй пролёт не был слишком затяжной, но ознаменовался несколькими кувырками, встряхнувшие тело марсохода так, что, подскочив, покатился кубарем с более пологой горы, при этом, сшибая на своём пути всё, состоящее из льда. Даже многовекового. Эва спасалась как могла: попеременно, меняя опору, хваталась то за поручни, то упиралась ладонями в потолок, копируя напарника, при смене положения; получая удары тяжёлыми предметами, хваталась за голову, рефлекторно, желая защититься от столкновений. Тому же было всё равно – упёршись ладонями в потолок, рычал неистово, как зверь.
Но вот существо… – оно, куда-то, делось.
Скатившись, кубарем, к гигантской воронке одного из колодцев ледника, вездеход скользнул по шершавой поверхности боком. Скольжение продолжилось до тех пор, пока гигантская дыра не «засосала» к себе внутрь. Там оказалось темно, но полёт не был настолько губительным для аппарата – высохнув давно, стенки ледникового колодца обзавелись достаточно мягкой прослойкой ежегодной намерзающей влаги, что вездеход отскакивал от стен, как мячик.
Его внутренняя форма не являлась строго вертикальной, а копировала черты атмосферного торнадо, которые, пребывая в тонком и нестабильном состоянии, был похож на извивающегося червя, суживающийся к окончанию колодца, переходя в горизонтальное положение.
Скорость скольжения снизилась до каких-то пяти километров в час, но пространство кабины, вовсю, переполнено красно-жёлтыми индикаторами передней и потолочной панели, пульсирующие в такт с голосом бортового компьютера, говорящий о серьёзных повреждениях систем управления.
Скатившись к воронке ледника, они избавились от существа, яростно желающее вернуть криогены, благодаря которым Эвелин имеет организм, идеально приспособленный к существованию в экстремальном холоде. Но провалились на глубину более девяносто метров, от поверхности ледника; попали в лабиринты льда, известные бесконечными пещерами, коварными
