женщина повела себя с ним, как со своим давнишним знакомым.
– Мой руки и садись за стол, – сказала она, махнув рукой в сторону табуретки со стоявшими на ней тазом и кувшином.
Грегор последовал совету, и не было необходимости повторять ему дважды. В комнате оказалось тепло и так вкусно пахло едой, что у парня свело желудок и потекли слюнки. Беглец подумал: «Даже если последний раз в жизни наемся, всё равно не откажусь!»
А на столе появился просто королевский, для бедного деревенского парнишки, обед: жареная куропатка, запечённая рыба, солёные грибы, варёная картошка и прочие разносолы. Грегор ел за двоих, а хозяйка только убирала пустые тарелки и улыбалась.
После обеда начал накрапывать небольшой дождь. Уже через полчаса он стал сильным, а через час превратился в ливень, ехать в котором было ещё труднее, чем в тумане: деревья по обе стороны дороги исчезли за стеной дождя.
Одежда у наездников не была рассчитана на такую погоду, да и предположить, что в октябре может пойти настолько сильный дождь, они не могли. Девушки и юноша очень быстро вымокли до нитки. Казалось, что на каждого из них вылили по несколько вёдер воды и продолжают это делать.
Если в самом начале дождя имело смысл ехать под деревьями, где капало немного меньше, то теперь это стало бесполезным и даже опасным – при такой видимости легко можно потерять дорогу. Впрочем, очень скоро лесная дорога превратилась в широкий, но пока ещё не слишком глубокий ручей. А ещё через несколько минут лошади с трудом брели по колено в бурлящем ручье, который быстро становился похожим на небольшую реку.
Разговаривать наездники не могли, а, если пытались кричать, то в рот попадала вода, плотными упругими струями низвергавшаяся из набухшего тучами неба. Девушки отчаянно молили про себя, чтобы дождь прекратился. Они понимали: высушить одежду в ближайшие сутки им не удастся, и хотели только, чтобы эти безумные потоки воды с небес прекратились.
Вдруг конь Юлии встал. Какая-то фигура – тёмная, мокрая и согнутая, похожая на большую кучу мокрого тряпья, возникла на фоне струй дождя прямо перед носом Гранита. Питер соскочил со своего коня и быстро, насколько это было возможно, подошёл к неожиданно возникшему перед принцессой препятствию:
– Кто Вы? – прокричал он, пытаясь рассмотреть лицо под платком или капюшоном.
– Ей, – фигура вытащила из-за пазухи нечто вроде крохотного мешочка и почти ткнула им в морду коня, на котором сидела продрогшая и ужасно испуганная принцесса.
– Это ей, – повторила хриплым каркающим голосом, как показалось Питеру, древняя старуха. Теперь она смотрела прямо на него из-под мокрой ткани, прикрывающей её голову и лицо, и тыкала своим странным даром в его руку.
Молодой человек, будто во сне, взял странный мешочек. В тот же миг пришелица сделала два, необыкновенно резвых для такой старой и мокрой
