дубин по голове, сыновей секли саблями, детей до трех лет топили в лужах. Многих везли к Пугачеву, чтобы получить наградные деньги. Крестьяне в ярости кричали казненным дворянам: «прошла уже ваша пора». Количество убитых дворян, их жен, детей, грудных младенцев измерялось тысячами. С Пугачевым в душегубстве соперничали его полковники. Дворянские усадьбы сжигались, имущество растаскивалось. Зажженный Пугачевым пожар горел по России. Чернь в Москве ждала царя-освободителя. Даже в Петербурге императрица Екатерина Великая некоторое время спала не раздеваясь, всегда готовая к бегству. От Пугачева восставшие требовали идти на Москву, но садист и авантюрист сам с начала восстания нисколько не верил в свой успех, понимая, что он жив только до возврата армии с войны. Понемногу регулярная армия начала опять окружать убийцу-императора и Пугачев побежал к югу, везде проводя публичные казни всех тех, кто ему не нравился. Князь П.Голицын докладывал в Петербург: «Подлый народ настолько прикипел к мятежникам и злодействам, что укрощающие его воинские партии не успевают восстановить тишину в одном месте, то тотчас должны стремиться для того же самого в другое, еще лютейшими варварствами дышащее. Так что где сегодня, по-видимому, кажется уже спокойно, там на другой день начинается опять бунт».
Современники писали, что в Поволжье «едва ли не вся чернь устремилась на убийство и разграбление дворян». Пугачев прошел Пензу и двинулся на Саратов. За ним двигался громадный обоз с награбленным добром и принудительным гаремом. Пугачев легко взял деморализованный город и через день, в августе 1774 года, попытался войти в Царицын. В обоих городах он не забыл устроить резню, вешая не только дворян, но даже рабочих, бурлаков, всех, кто противился грабежам. По пятам за ним шел в авангарде правительственных войск отряд И.Михельсона, которого Пугачев боялся и тысячи его конников бежали впереди атамана-царя. В шестидесяти километрах от Царицына отчаянный Михельсон догнал Пугачева. Екатерине пришлось поторопиться с заключением мира с Турцией и послать на «Мужа» во главе десяти полков своих лучших полководцев П.Панина и А.Суворова. 26 августа небольшой авангард И.Михельсона разнес десятитысячное войско Пугачева с двадцатью четырьмя орудиями, пленил шесть тысяч человек и порубив еще две тысячи. Сам царь-атаман, как всегда бросил восставших и с двумя сотнями яицких казаков переправился на левый берег Волги. Через десять дней Пугачева захватили его соратники и выдали властям в Яицкий городок, которого он так и не разорил. Царская карьера тридцатилетнего донского казака продолжалась ровно один год. В оковах и в железной клетке его повезли в Москву, где после долгих допросов казнили 10 января 1775 года. К зиме 1775 года восстание было подавлено. Всех принимавших в колоссальном бунте крестьян перепороли, каждого трехсотого повесили, тела казненных разложили на дорожных перекрестках. Среди крестьянства стало распространяться сектантское учение о самоубийствах. Восстание подавили, но всеобщую ненависть крестьянства
