Предупредил Одо.
– Спасибо тебе, друг, – посмеялся юноша, – ты всегда умел меня поддержать.
Теодор накинул куртку и вышел из дома. Сегодня в консерватории его ожидал важный экзамен. Но юноша совершенно не волновался: ведь вчера (а точнее ровно шестьдесят два года назад) он потратил одиннадцать часов на отработку мелодии.
Снег слепил глаза, а встречный ветер стаскивал всегда расстегнутую куртку. В такую погоду невозможно перемещаться пешком. Тео нажал кнопку лифта, который поднял его вверх над землей на третью сотню метров: это была платформа воздушного метро. К началу двадцать второго века все транспортные перемещения организовали где-то наверху, оставив землю для жилых домов и пешеходов. Теперь, чтобы куда-то добраться, необходимо было сначала подняться на платформу, зависшую в воздухе металлическим облаком. Тео был человеком музыки, а потому понимание чудес техники никак не укладывались в его «гуманитарной» голове. Он с восторгом наблюдал столицу из окон воздушных поездов и каждый раз, как в первый, удивлялся невидимой силе, что удерживает их в невесомости.
В 2044-ом году таких чудес еще не было. Тео смотрел в окно и вспоминал свою вторую жизнь: детский дом обещал устроить праздник в честь его дня рождения. «Некоторым и одну жизнь не суждено прожить полноценно. А у меня такая уникальная возможность справить день рождения два раза. Как же все-таки хорошо, когда есть с чем сравнивать».
С высоты воздушного метрополитена заснеженный город казался особенно белым: верхушки однотонных домов, покрытые еще более белым снегом, словно говорили о том, что столица едина в своей структуре не только с ее жителями, но даже с самой природой. Вдалеке наконец-то открылся мраморный дворец: это была консерватория, в которой Тео получал высшее музыкальное образование. И если в своей параллельной жизни таких успехов он сумеет достичь только через два года, то здесь он может наслаждаться подобной возможностью уже сейчас.
Теодор, хоть и был вундом и жил отдельно от родителей, нарочно отказался от получения досрочного совершеннолетия. Он понимал, что если почувствует себя взрослым здесь, уже не сможет оставаться ребенком в другом мире. Поэтому на вопросы матери об этой ситуации всегда отшучивался: «Я хочу оставаться твоим маленьким сыночком как можно дольше».
Консерватория открыла свои двери перед студентом и тут же преобразилась в его глазах: золотые колонны, расписные стены и классические красные полотна на окнах контрастировали с внешним обликом здания. Несмотря на указ о внешнем белоснежном убранстве построек, внутри помещения дизайнеры и архитекторы могли дать волю своим фантазиям. А поскольку консерваторию построили десять лет назад, как раз в тот год, когда разрешили внутреннюю цветовую гамму, создатели отыгрались на высшей школе сполна, за все предшествующие годы бесконечного белого цвета.
Юноша снял верхнюю одежду и посмотрел в сканер: сетчатку глаза кольнуло от вспышки. На входе стоял
