президент, а наш король Георг со своей семьей, думаю, сейчас где-то глубоко под Балморалом. Что касается тех, кто собрался здесь, – можете называть всё это «мозговым трестом». Меня же втянули в это благодаря Летописи, и мне кажется, что для них я своего рода комик. Бастер Китон марсианских исследований! Здесь Эйнштейн, Шварцшильд и Резерфорд – специалисты в тех или иных областях, связанных с атомом и его энергией. Гофман и Циолковский – они изучают и предсказывают траектории небесных тел. Тут даже есть тот тип – забыл, как его зовут, – который однажды написал шутливую, но провокационную статью о будущем человечества и случайно угадал, какими окажутся марсиане. «Человек тысячного года» – как-то так она называлась. Возможно, я рассказывал о нем раньше. Он уже не молод – примерно моего возраста. Чудной малый, чересчур темпераментный, зато так и фонтанирует идеями. А астрономы по своим каналам связи вовсю обмениваются данными наблюдений из Хейла в Висконсине и Ликской обсерватории в Калифорнии, и обсерватории Ниццы во Франции – хотя она сейчас подконтрольна немцам. Все эти данные собирает и упорядочивает команда Лоуэлла во Флагстаффе; как жаль, что он сам этого не застал! Даже Ватиканская обсерватория в Кастель-Гандольфо присоединилась…
Филип взял трубку и резко сказал:
– Давай к делу, Уолтер. Какие данные? О чем ты говоришь? За чем они все наблюдают?
У меня еще сильнее засосало под ложечкой – и по лицам остальных я поняла, что они чувствуют то же самое.
Но Уолтер назвал планету, имя которой никто из нас не ожидал услышать: Юпитер.
Мы в смятении переглянулись. Юпитер!
– Уолтер, черт побери! – рявкнул Филип. – Что не так с Юпитером?
– На его облачной поверхности заметили некий знак.
– Знак?
– Светящуюся причудливую метку. Она целиком умещается в той области, которую мы называем Большим красным пятном, и ее даже можно легко разглядеть с Земли. Дайсон из Англии заявляет, что видел такие же знаки на крупных лунах Юпитера, но другие астрономы ставят это под сомнение.
– Знак? – спросил Эрик Иден. – Вроде тех меток, которые через несколько лет после войны можно было наблюдать на Марсе и Венере?
– Именно так, – подтвердил Уолтер. – Лессинг провел наблюдения, результаты которых были признаны неоспоримыми, и сказал мне…
– Насколько я помню, знаки на Марсе и Венере были идентичны и различались только размерами.
– Да, конечно. Их оставили одни и те же существа.
– Марсиане?
– Ну само собой, марсиане! А вот оставить на Земле такой знак, указывающий на то, что планета им принадлежит, они не успели – хотя начало было положено.
– Знак? На Земле? Никогда о таком не слышал, – сказал обескураженный Эрик. (Я тоже была сбита с толку – речь тем временем шла о расположении воронок, оставленных марсианскими цилиндрами; об этом я, как уже говорила, узнала позже.)
– А знак на Юпитере? – продолжил Эрик.
– Он
