водорода, но в лабораториях фирмы «Белл» пробовали установить его на ракетный пояс, и я предполагаю, что у них возникли проблемы с маневренностью, продолжительностью полета и подачей… – Щелчок, с которым он закончил сборку, заглушил его голос. – Это реактивный ранец.
Никс, ни слова не говоря, окинул аппарат своим опытным взглядом, и качество работы произвело на него хорошее впечатление. Это была не игрушка. По всем приметам можно было подумать, что эту вещь сделал взрослый и опытный мастер. Никс уже открыл рот, чтобы заговорить, но его опередил другой голос:
– Ты сам это сделал?
Обернувшись, Фрэнк увидел перед собой девочку. Она была всего на год или около того старше его. Хорошенькая, с темными, завязанными на затылке конским хвостом волосами и гладкой, напоминающей фарфор кожей. Неожиданно для самого себя оробел.
А Никсу ее вмешательство явно не понравилось.
– Афина, – сказал он, – что ты де…
Девочка не дала ему договорить и переспросила Фрэнка:
– Так сам или нет?
Фрэнк оторопело смотрел на нее. Сердце как-то странно забилось в груди, и казалось, он никак не может связать двух слов. Наконец он произнес:
– Э… что?
– Ты сам это сделал? – еще раз повторила Афина.
– Мм? – Ответ Фрэнка прозвучал скорее как вопрос.
– Ну? – спросила Афина.
Когда Фрэнк понял, что девочка в самом деле интересуется его изобретением, глаза его заблестели. Девочке! Нравится! Его изобретение! Это было потрясающе!
– Думаешь, я искал кого-то, кто сделает это за меня? – дерзко ответил он.
Афина улыбнулась.
Фрэнк улыбнулся ей в ответ – и улыбка не сходила с его лица. Стоять вот так и улыбаться Афине он мог бы весь день.
Никс, однако, не разделял его чувств.
– Ранец работает? – спросил он, разрушая очарование момента.
– Э… конечно, – неуверенно ответил Фрэнк. – В основном. Правда, понимаете ли, он не летает… пока.
Никса такой ответ не впечатлил.
– А если бы он летал, зачем это нужно? – спросил он, понукая Фрэнка. – Каким образом твой ракетный ранец смог бы сделать наш мир лучше?
– Ну, э… – замялся Фрэнк, мучительно ища ответ. Наконец он сказал: – Разве на нем нельзя летать просто ради удовольствия?
Это был явно неправильный ответ. Никс нахмурился и, складывая перед собой свои руки, серьезным тоном сказал:
– Мистер Уокер, вы думаете, колесо изобрели ради удовольствия? Или лампу накаливания? Или лекарство от полиомиелита?.. Да, это очень забавно. Скажите, пожалуйста, может ли ваша вещь служить для чего-то бо́льшего, чем удовольствие?
Фрэнк был огорошен. Этот человек, этот ученый, этот член жюри просто смеялся над ним! Фрэнк чувствовал, как в нем закипает злость. Над ним и дома уже достаточно издевались, а он приехал на Всемирную
