простор процессу расслоения и дифференциации среди крестьянства, возникновению крупных и сильных хозяйств, которые были бы способны поднять производительность сельского хозяйства и вырабатывать излишки продуктов для рынка. Этому, по словам Н. В. Устрялова, способствовали бы дальнейшие реформы советской власти, обеспечивающие действительное развитие производительных сил страны. И «тогда за ними должны прийти и созидательная буржуазия – выдвинутая и закаленная революцией, – и в первую голову, конечно, тот «крепкий мужичок», без которого немыслимо никакое оздоровление нашего сельского хозяйства, основы экономического благополучия России»[166]. И. Г. Лежнев с удовлетворением замечал, что «под знаком НЭПа встает все наше крестьянское хозяйство. Ведь это, по меньшей мере, 90 % всего нашего хозяйства. НЭП крестьянский – сплошь трудовой и производительный»[167]. А это повлекло за собой расширение социальной базы советской власти, так как «после беднейших были признаны и бедные, потом – середняки, а теперь – и кулачки… кооперативные, – арендаторы с правом маленькой эксплуатации наемного труда»[168].
Подчеркивая, что в большевистском государстве политическая власть слита с экономической и тем самым открыт большой простор для волюнтаристских политических влияний на экономическую жизнь, сменовеховцы предупреждали о недоступности развития социалистических элементов народного хозяйства через репрессивные меры к частным элементам. Н. В. Устрялов отмечал, что вытеснять частный капитал государственным и кооперативным нужно «не мерами репрессий, а путем экономических усилий государства», так как, не предъявив ничего взамен вместо частного капитала, административные меры могут привести к деградации народного хозяйства и экономическому упадку, «страна окажется обреченной на перманентное полуголодное существование, а «смычка» с деревней вступит в полосу новых испытаний»[169]. По Н. В. Устрялову, ликвидировать в стране частный капитал – «значит зарезать курицу, несущую государству золотые яйца» не только в форме производства продуктов труда и насыщения ими рынка, но и в форме налогообложения. Так, к концу 1920-х годов в результате провозглашения «новой экономической политики» сумма прямых налогов с капиталистических элементов приближалась к 300 миллионам рублей, что составляло примерно половину налогов, взимавшихся с населения[170]. Известно, что политика «раскулачивания» крестьянских хозяйств, начатая в конце 1920-х годов, привела к исчезновению хлебного экспорта из торгового баланса государства, что поставило под угрозу программу индустриализации, выполнение которой в значительной мере зависело от зарубежных поставок оборудования.
Немаловажное место в условиях «нэпа» сменовеховцы отводили проблеме кооперирования населения. По словам профессора Г. Швиттау из идеологически близкого сменовеховству журнала «Экономист», роль кооперации должна будет возрасти, потому
Частный капитал в народном хозяйстве СССР. М.; Л., 1927. С. 185–186.
