нам с Анри нужно уехать. Завтра вечером. – Девочка сразу насторожилась. – Это ненадолго, всего на несколько дней.
Она сникла и повыше подтянула одеяло.
– Не хочу, чтобы вы уезжали.
Я погладила ее по руке.
– Обещаю, что мы скоро вернемся. А Сесиль и Мэри не дадут тебе заскучать.
– Вы уезжаете из-за этого человека? Который приходил к нам сегодня? Он симпатичный, хотя и чудаковатый… слегка.
– Он не очень хороший, Софи.
– Это я уже поняла, – девочка фыркнула. – Мадемуазель Маран после твоего выговора половину энгерийских слов перепутала, когда мы с ней повторяли тему про осенний лес. Деревья у нее росли сверху вниз, а вместо корней были листья.
Я прыснула.
– Ты так разозлилась, Тереза. Почему?
– Потому что когда мы жили в Лигенбурге, этот человек очень сильно навредил нам с Анри. И не только нам.
Софи нахмурилась. Надеюсь, с такими расспросами она не пойдет к Жерому.
– Тогда зачем Жером его впустил?
М-м-м…
– Потому что я ему кое-что обещала.
– А зачем ты обещала что-то человеку, который навредил тебе и Анри?
Сговорилась она со своим отцом, что ли?
– Так получилось. У меня не было выбора.
– Почему?
– Ты мне так и не рассказала, к чему были «Катастрофа» и «Переход».
Софи зевнула – пожалуй, слишком широко, для того чтобы это могло быть правдой.
– Ой, я сегодня так устала…
Вот и ладненько. Значит, нам двоим не придется отвечать на вопросы, которые кажутся неловкими.
Дверь открылась, и в комнату заглянул Анри.
– Как поживают мои девочки?
– Хотят спать, – ответила я за двоих.
– Тогда почему до сих пор болтают?
– Это наши женские секреты, – с важным видом заявила Софи.
Я закусила губу, а Анри поднял руки.
– Уже ухожу! Только поцелую одну из секретниц на ночь…
Он наклонился и поцеловал Софи в щеку, а она обвила его шею руками.
– Спокойной ночи, маленькая.
– Спокойной ночи, Анри.
Я наклонилась к дочери, погладила ее по волосам, погасила светильник и тоже поднялась. Стоило нам выйти за дверь, как Анри притянул меня к себе и коснулся губами губ: властно и умопомрачительно горячо. Так, что дыхание прервалось, а сердце сразу забилось сильнее.
– Раньше ты только меня называл маленькой, – упираясь ладонями ему в грудь, заметила я.
– Ревнуешь?
– Вот еще!
– Раньше ты тоже секретничала только со мной.
Я улыбнулась, погладила мужа по щеке, готовая снова прильнуть губами к губам. Но потом вспомнила про Эрика и карты. Конечно, я не верю в гадания
