хочу без тебя.
Наверное, стоило промолчать, но эта ночь изначально была неправильной. Острой, отчаянной, пронизанной смелыми поступками и непонятными чувствами, от которых до сих пор перехватывало дыхание. Точно так же его перехватило сейчас, когда пальцы Эрика легли на мой подбородок.
– Какая ты все-таки непослушная девочка.
Почему-то от этих слов все внутри переворачивается и становится горячо-горячо. Настолько, что хочется выпутаться из покрывала, в которое я по-прежнему кутаюсь.
– Ты хочешь видеть меня такой? – спрашиваю я.
– Такой?
– Такой, – киваю на картину.
Эрик на мгновение прикрывает глаза, а когда открывает, в них тают отголоски расплавленного золота. Еще одна сторона его магии, о которой мне невыносимо хочется спросить, но наверное, это лучше оставить до завтра. До того, как мы начнем обучение.
– Давай оставим этот разговор до завтра.
Вздрагиваю и смотрю на него: он повторил мои мысли. Почти слово в слово.
– Почему?
– Потому что на сегодня с тебя достаточно потрясений, Шарлотта.
Потрясений?
Он подхватывает меня на руки прежде, чем я успеваю переспросить. Покрывало все-таки ползет вниз, я едва успеваю его поймать. Кожа мгновенно покрывается мурашками, но сейчас я не уверена, что это от холода.
– Замерзла? – Эрик снова нахмурился.
– Я просто выпуталась из одеял, а камин был не затоплен…
– Ты выпуталась из покрывал, ты замерзла, ты пришла сюда босиком, и ты об этом молчала все это время?..
Дверь открывается пинком, без каких бы то ни было церемоний. Он идет по коридору так быстро, что я даже не успеваю что-либо сказать. Впрочем, слова сейчас лишние, от того, как хмурятся его брови, уже невероятно тепло. Он злится, потому что я не сказала о том, что замерзла. Эрик бросает на меня всего лишь один взгляд, но брови на переносице сходятся еще сильнее.
– Я сказал что-то смешное?
Качаю головой, но улыбка становится только шире.
– Шарлотта.
– Да, месье Эрик?
– Почему ты смеешься?
– Потому что ты за меня беспокоишься.
– Я беспокоюсь за то, что ты свалишься с простудой и не сможешь обучаться.
Да, об этом я как-то не подумала. О нашем договоре и о пункте, где я должна ответственно относиться к своему здоровью. Или что-то вроде.
– Пусти, – говорю я и упираюсь кулаками ему в грудь. – Я могу идти сама.
– Босиком?
– А почему бы и нет? – с вызовом смотрю на него.
– Потому что я тебя отнесу. Сиди смирно, Шарлотта.
Что-то такое в его голосе, а может быть, в глубине глаз, заставляет оставить все попытки вырваться. Я делаю вид, что меня гораздо больше интересуют стены, чем он, например, завитки на светильниках.
Лестница, коридор и спальня.
Эрик толкает дверь плечом, а потом проходит внутрь и сажает
