же здорово, что возле меня всегда есть те, кто согреет чай или раскурит сигарету, или потом поиграет на гитаре. Думая про свою семью, я заснула.
2
Девчонкам я озвучила грандиозные планы: поехать с папой-Зилем в Альпы и полетать. Но планам о полетах в декабре не суждено сбыться. Альпы заваливает снегом, какие могут быть полеты в снегопад. После того как стали известны прогнозы на снежный декабрь, шато в горах пришлось отменять, в такую погоду не то что летать, но и кататься на лыжах неинтересно.
В итоге, в запланированный отпуск, мы сидим с Зилем вдвоем на диване в гостиной. Перед электрическим камином и визором. Визор транслирует фильм про льды Гренландии, их движение и превращение в айсберги. Хорошо, что из-за того, что камин стоит сразу под визором, размер изображения сокращен, но и размера в полстены вполне достаточно, чтобы почувствовать гренландский холод и проникнуться ужасом от падения в море многотонных глыб.
Очередная многотонная глыба с грохотом падает в море, я плотнее придвигаюсь к Зилю и запускаю руки к нему под футболку.
– Бр-р, холодно и сыро. Понимаешь, почему Агния так кричала, когда ей стали сниться сны про ледники.
– По-моему, прикольно! Представляешь, они внизу падают, а ты над этим летишь! – Зиль раскинул руки изображая полёт. – Вот куда нужно было ехать!
– Там сейчас полярная ночь, забыл? Этот фильм снимали летом. А сейчас там еще холоднее, чем у нас, и ветер.
– А я на что? – Зиль натянул между руками плед, изображая крылья, и, обхватив, подмял меня под себя. – Я тебя бы согрел, вот так, – мы стали целоваться под всплески Атлантического океана.
– Тебе не кажется, что мы проводим время как-то по-стариковски? Сидим перед визором и ничего не делаем, – спросила я.
– Лен, вспомни, когда мне было восемнадцать, для меня было самой большой мечтой валяться с тобой на кровати и смотреть TV, – говорит Зиль, чуть отстраняя лицо. – Как по мне, так мы сейчас проводим время вполне по-молодежному. Детей нет. Нянек нет. Даже Купа нет. Как в твоей питерской квартире3.
– Мы вдвоем, – я целую его в губы, передавая свою нежность. – Только ты и я. Я забыла, как это было. – Вглядываюсь в его лицо. Он остановился на возрасте 35+. Как и в восемнадцать серьги-кольца в ушах, пирсинг в уголках нижней губы. Кольцо из носа убрал, но иногда надевает, и я понимаю, что собирается встречаться с кем-то, кого нужно проверить на лояльность.
– Я помню… Было так вкусно и так сладко… – Зиль переходит к более решительным действиям. – Хотя, если ты готова снова спать под радио-няню, то я помогу.
Мы уснули на диване, занимаясь сексом, и наслаждаясь друг другом.
Утром я уточнила у Зиля готов ли он спать под радио-няню и его намерении обзавестись новой порцией дракончиков.
– Не могу сказать, что я хочу спать под радио-няню, но всё же детского крика и шлепанья маленьких
Зиль вспоминает события, о которых рассказывается в книге «Небо на двоих» (Раммельсберги#1).
