месячную зарплату. Сережки – скромненько, но это белое золото с бриллиантами. Готов поспорить, что в пупке у неё пирсинг с бриллиантом в несколько карат. Про старинное кольцо с топазом даже не говорю.
Мог и не спорить. Так и есть. Падя-Зиль подарил ей колечко из белого золота с капелькой бриллианта в несколько карат. Мама как вставила его в пупок, так и не снимает.
Да уж, Джону в знании клиентов не откажешь.
– По-твоему я тоже мажорка?
– Но ты не девочка из бедного квартала. Может чуть скромнее их, но с золотой ложкой в зубах – это видно…
– Тогда на твое усмотрение, хочешь, уезжай и не трави больше себе нервы. Хочешь, оставайся, но тогда не трави мне нервы своими комплексами к обеспеченным людям. Я приму любое твое решение, потому что предупреждаю сразу, я гастролирую. Сейчас будет тур до конца февраля по Австралии, а с начала марта по Европе.
– То есть ты все равно улетишь в марте?
– Да, – я потерлась щекой об его плечо, прислонилась и провалилась в сон.
И тут же оказалась в маленьком деревянном доме. Снова обвинительные слова: «Изменница!» Снова я вижу, как загорается мое платье и волосы. Толстые каштановые косы трещат и дымятся. Я даже не пытаюсь сбить пламя. Просто протягиваю руки к человеку, образ которого вижу нечетко: «За что, любимый?!» Тело охватывает огонь. Мне очень больно. Я кричу.
Просыпаюсь от боли. Джонни бьет меня по щекам:
– Очнись! – в глазах испуг. – Ты чего? Не кричи.
Сажусь в постели, обхватывая колени.
– Извини. Плохой сон…
– Я так и понял. Ты металась вся горячая и просыпаться не хотела, – парень как-то очень поспешно натянул одежду. – Я поеду. Уже 6. Пока не жарко… Увидимся в Сиднее.
Делает попытку поцеловать на дорожку. Поскольку я сижу по-прежнему обняв колени, поцелуй получается смазанный. Джонни, неловко переминаясь с ноги на ногу, ушел. Хлопнула дверь.
Ну, и ладно. Секс был хороший, а продолжение мне и не нужно…. Хотя жалко. Но просыпаться от затрещин, я не хочу.
5
Примерно в одиннадцать позвонила мама.
– У тебя все в порядке? – спрашивает сразу после соединения, как будто почувствовала что-то.
– Мам, не очень. Я хочу с тобой переговорить до отбытия в Сидней. Ты же знаешь, я меняю дислокацию. Мы выступаем в Сиднее пять дней, поэтому Майк с ребятами уже поехали на машине, а я обещала прилететь самолетом. Так что теперь я живу в Сиднее.
– Но ночевать-то можно приходить домой, – смеётся мама. – Хотя смотри сама!
Договорились встретиться через полчаса в кафе возле «Ночной Звезды», мама плохо знает город, и мы решили не рисковать с перемещениями.
Когда я пришла, мама уже сидела за столиком и изучала карту напитков. Мы обнялись и поцеловались. Тонкая, гибкая, длинные светлые волосы, заплетены в модную косу. Даже не смотря на то, что она уже семь лет пьет настойки от прохождения линьки – все равно выглядит моложе меня.
– Огонёк,
