корявое:
– Не-благо.
Удивительно… Пат смотрела на него в потрясении – откуда этот нравственный закон, заставляющий умирать, но не совершать «не-благо»? Вот же она, загадка илинита! А земляне… земляне ничегошеньки в них до сих пор не поняли.
– Если индиго – высший цвет, как ты говоришь, почему я ничего этого не знаю и не могу понять до конца? – Пат потерла обе щеки. – Может, я не индиго?
– Цвет ствола не изменится от высоты дерева и количества листьев на нем, – странно ответил Стар. – Ты – индиго.
– А ты… значит, все, что ты знаешь, кроме того, что тебе объяснила мама, ты понял сам?
– Мне кажется, я знаю голос отца, ведь наша связь не могла прерваться… – сказал парень, и добавил тревожно:
– Если только я не думал в несвойственном жизни направлении. Слышу ли я отца или только себя?
– На Земле многие думают в несвойственном жизни направлении, – проговорила Патрисия, восхитившись речевым оборотом.
Сегодня, всего за несколько часов, она пусть и немного, но приблизилась к разгадке илинита… того самого «нечто» в их языке. Приблизилась… и осталась от нее далека.
Стар повернулся на другой бок – сейчас он лежал лицом к ней, но глаз не открыл. Она оторвалась от книжки, выжидая, не скажет ли он что-нибудь вслух.
– Синее в тебе очень яркое, – неожиданно произнес мысленно Стар. – Очень… И зеленый тоже… красивый.
Ей показалось, что интонации у него были в этот момент смущенными, как у обычного подростка, впервые делающего комплимент женщине.
– Спасибо… – она крепче ухватилась за книжку, стараясь сохранить непроницаемое лицо, но улыбка все равно тронула кончики губ.
– Кстати, почему я тебя слышу? – спросила она, чтобы прервать неловкую паузу. – Я никогда раньше не говорила так… «прямо».
Она повторила это новое для себя слово из его лексикона.
– Ты – индиго, – в очередной раз, как заезженная пластинка, повторил Стар. – Индиго все умеют говорить прямо.
– Только индиго?
– Нет, не только. Ты же видишь: я – не индиго. Но индиго – умеют. Мама мне объясняла.
– А твоя мама индиго?
– Среди женщин, оставшихся с землянами, нет индиго, – помрачнел Стар и наморщил лоб, вспоминая. – И я не знаю про тех, что ушли в горы… мои ветки не росли в этом направлении. И я не говорю с мамой о тех, кто ушел…
– Подожди, получается, и не все иляне – телепаты?
– Мы говорим «илле», – поправил парень. – Конечно, нет. Мама не говорит прямо, и…
Патрисия внезапно встревожилась, вспомнив о наблюдателях снизу. Не демонстрировала ли она излишнюю заинтересованность, глядя на «спящего» парня?
– Знаешь, давай поговорим позже, –
