ж, не хочешь по добру, будет по-другому. Зальем тебя для начала «антиржавчиной», а потом…»
Вдруг у него за спиной залаял Бо-бо. Следом раздался истерический крик:
– Уберите собаку!
Боб нехотя поднялся, вытер руки о комбинезон и направился к двери. Там, прикрывая ноги объемистой кожаной папкой, суетился майор Заплава.
Боб насмешливо развел руками.
– Он еще никого не кусал на моей памяти. Это же маленькая декоративная собачка. Шпиц.
Заплава прижал к себе папку.
– Уберите, я вас прошу!
Боб подошел к собаке, взял на руки, погладил:
– Спокойно, приятель, все хорошо. Удивляюсь, отчего это он так разошелся. Обычно радуется гостям. Или вы не в гости? – Боб наконец рассмотрел майора. По его лицу скользнула едва заметная тень.
Бо-бо продолжал ворчать. Заплава боком обошел Боба и достал удостоверение:
– Стараюсь избегать собак. В раннем детстве испугался.
Боб скользнул быстрым взглядом по корочке и убедился в правоте своей догадки.
– Майор Заплава. Чем обязан?
– У меня к вам несколько вопросов, Борис Глебович. – Голос майора обрел привычную уверенность, что, тем не менее, нисколько не смутило Боба. Он равнодушно пожал плечами.
– Я уже больше года не в органах, что наверняка известно управлению внутренней безопасности.
– Вот именно это обстоятельство и привело меня к вам. Не будете защищать честь мундира.
– Не понял. – Кончики бровей Шульги поползли кверху. Он искренне удивился самой возможности такого предположения. Честь есть честь, и бывшей она не бывает. А шутливый тон майора лишь вызвал дополнительную волну раздражения.
Заплава словно не замечал настроения Шульги и продолжал в той же манере:
– Не станете покрывать делишки вашего бывшего товарища Калганова.
Майор провел пятерней по жиденьким волосам, упавшим на взопревший лоб. Собак он действительно боялся. Повисла пауза. Боб досчитал про себя до пяти и овладел собой. Погладив шпица, он спокойно посмотрел на майора:
– Почему «бывшего товарища»? Калганов – мой настоящий друг. И потом, делишки – слишком мелко для Калганова, майор!
– О чем это вы, Шульга?
– О том, что у Калганова всегда были дела. Так же, как у Максима Воропая, нашего общего друга, на которого незадолго до его гибели вы собрали такую же вот папку, – Боб едва кивнул на папку в руках майора, – так называемого компромата.
Казалось, он утратил интерес к предмету разговора, полностью сосредоточившись на ошейнике собаки. Тот перекрутился, и медальон с кличкой и телефоном оказался под шлейкой. Боб расправил шлейку и провел рукавом комбинезона по медному кружку, тот блеснул на свету. Майор не сводил глаз с Шульги.
– Опять-таки,
