не стукнется о быт,
Который твёрже чем гранит.
Мечта цела и будет жить,
А быт – нещадно будет бить.
Поэт в быту всегда страдает.
Над ним всю ночь мечта летает.
Он силится её схватить
И в стих, хотя бы, воплотить.
Но тщетны будут все усилья.
Нельзя поймать мечту за крылья.
Поэт в стараньях обречён.
Вот потому страдалец он.
Тайна слов
Не сочинявшие стихов,
Не чувствуя к тому призванья,
Мы уловили тайну слов
В их мелодичном сочетанье.
Они во мне всегда звучат,
Они – эфир, которым дышим.
Нет жизни там, где он изъят.
Повсюду жизнь, где песни слышим.
Прожить без песен, без стихов,
Мне кажется, и невозможно.
Ни дня жить так я не готов,
Да, и представить это сложно.
Голос и стих
Да!.. Голос дивный всех потряс!
И это не фигура речи.
Звучит в ушах он и сейчас,
От силы звука гаснут свечи.
Он задаёт сердечный ритм,
Стесняет вздох, волнует душу,
Как море зыбкое пленит.
Его готовы слушать, слушать.
Он здесь родился, здесь угас,
Летучий, как живое время.
Он нас явлением потряс,
Как глас небес, пронзая темя.
Путь к сердцу у стиха длинней.
В уединении рождённый,
Он выстрадан в тиши ночей
И, молча, ждёт нас отстранённый.
Не просто нам его найти.
Чтоб он не умер не прочтённый,
Нам надо взором в стих войти,
Увидеть мир в него вмещённый.
А дальше – власть твоя. Веди!
Захватит нас воображенье,
Займутся всполохи в груди,
И потрясёт сердцебиенье.
Пенье
Случалось мне, услышав чьё-то пенье,
Почувствовать душевное волненье
И голоса божественную власть.
Наука в этом не разобралась.
Стремясь измерить всё и объяснить,
Тот голос может так распотрошить,
Явив гармоник весь диапазон,
Что тайной силы будет он лишён.
Не разум правит нами здесь, а чувства.
Таков закон воздействия искусства.
Ему подвластны даже короли.
А пенье – чудо матушки земли!
Вот голос стих, и слёзы утерев,
Мы возвращаемся с небес в наш хлев.
Гражданская совесть
Стихи на листочках, лежащих в столе,
Как
