с вами?
– Нога.
– Я отвезу вас в больницу.
Я наконец-то смогла разглядеть молодого человека. Какие красивые у него глаза! Если бы не жуткая боль…
– Нет,– прохрипела,– домой надо… там котёнок один, голодный.
Он попытался поднять меня, я вскрикнула.
– Лучше вызову скорую,– он достал телефон.
– Нет, нет, мне домой…
Через два дня я лежала на своём диванчике и рассматривала гипс на правой ноге. На кухне гремела посудой мама. Узнав, что я получила перелом, она тут же примчалась ко мне, оставив хозяйство на папу. Я лежала и думала, что ближайший месяц-другой не смогу работать, и со мной, скорее всего, не продлят контракт. Хорошо, что за квартиру заплачено вперёд, и я смогу ещё полгода спокойно здесь жить, а мама привезла продукты из деревни – прорвёмся! Вот поправлюсь, найду себе что-нибудь подходящее. Жаль, про машину пока придётся забыть. Зато належусь вволю на диване, как давно хотела…
Мысли прервал дверной звонок. В комнату заглянула мама: «К тебе гости»,– и подмигнула.
В комнату вошёл тот самый парень. В одной руке у него был длинный чёрный тубус, а в другой пакет.
– Вы просили мольберт и краски. Вот. Я принёс.
Дебют
«Почему из всех юношей на сайте Василиса выбрала именно Мефодия, она сама не смогла бы объяснить. Но… поэтическая натура не ищет логики в поступках. С первого взгляда он въелся ей в память, а со второго она решила написать. Васька не страдала чрезмерной скромностью и боязливостью, поэтому, ничуть не колеблясь, она принялась сочинять ему послание. Статус Мефодия гласил:
«Гражданство можешь поменять ты – менять поэзию не властен!»
Немного подумав, Васька послала это:
«Одно гражданство у поэта – высокий стиль – другого нет!»
Ответ пришёл быстро:
«Высоким можешь не писать ты, но не писать не можешь ты!».
«О чём ещё нам посудачить? Пожалуй, спать отправлюсь я», – полетело по сети новому знакомому.
«Счастливых снов, фантазий дивных тебе пошлёт пусть сам Морфей!», – незамедлительно пришёл ответ.
Улыбнувшись, Василиса положила смартфон на тумбочку и, лелея внутри маленькое, только что зародившееся счастье, отправилась навстречу тому самому Морфею.
Так завязался их сетевой роман. Каждый день в перекрёстном полёте рождались стихи и афоризмы. По сто раз на дню они вновь и вновь обращались друг к другу, выстраивая поэтическую архитектуру своих отношений. Уже через пару дней их разговор выглядел так:
«Я россыпь лепестков накину,
Как шаль, тебе на волосы.
Каскадом упадут на спину
Цветов душистых полозы!»
«Я соберу в венок цветы,
Вплету в него свечу,
И, загадая о любви,
По волнам отпущу».
А ещё через три дня Василиса получила это:
«Воображеньем
