Получив паяльник, они вышли на улицу.
Винтик сказал:
– Пора нам отправляться назад. Боюсь, как бы нас не застала ночь в пути.
– Ничего, братцы, я вас мигом докачу на машине. Но не мешало бы сначала подзакусить, – сказал Бублик и повёз Винтика и Шпунтика к себе ужинать.
Глава двадцатая
Тюбик работает
Пока Винтик и Шпунтик путешествовали по Змеевке, разыскивая паяльник, в Зелёном городе произошли значительные события. День начался с того, что Тюбик нарисовал портрет Снежинки. Он потратил на это дело почти два часа, но зато портрет получился как живой. Сходство было поразительное. Хотя многие говорили, что на портрете Снежинка получилась даже лучше, чем в жизни, но это неправда. Снежинка вовсе не нуждалась в том, чтобы художник приукрашивал её. Если Тюбик сумел оттенить на портрете красоту её черт и показать их ярче и выразительнее, то это как раз и требуется от настоящего искусства, каким является живопись.
Портрет был повешен на стене в нижней комнате, чтобы все желающие могли видеть. И нужно сказать, что в желающих недостатка не было. Все видевшие портрет захотели, чтобы Тюбик нарисовал также и их, но Снежинка никого не допускала в верхнюю комнату, так как Тюбик в это время рисовал портрет Синеглазки и посторонняя публика могла ему помешать.
Незнайка, который околачивался наверху и давал Тюбику разные ненужные советы, чтоб показать, будто он много понимает в живописи, услышал доносившийся снизу шум.
– Это что здесь за шум? Что за шум? – закричал он, спускаясь с лестницы. – А ну, разойдись по домам!
Бедные малышки, услышав такую грубость, даже не посчитали нужным обидеться, настолько велико было их желание попасть к художнику. Наоборот, они окружили Незнайку со всех сторон, стали называть его милым Незнаечкой и просить не прогонять их.
– А ну, становись в очередь! – закричал Незнайка, расталкивая малышек и тесня их к стене. – В очередь, говорят вам, не то всех прогоню!
– Фу, какой вы грубый, Незнайка! – воскликнула Снежинка. – Разве так можно? Мне стыдно за вас.
– Ничего, – ответил Незнайка.
В это время в комнату впорхнула ещё одна малышка и, воспользовавшись общей суматохой, проскользнула прямо к лестнице, которая вела наверх. Увидев это, Незнайка ринулся за ней и уже хотел грубо схватить её за руку, но она остановилась и, надменно взглянув на него, решительно помахала перед его носом пальцем:
– Ну-ну, потише! Мне можно без очереди: я поэтесса!
Встретив такой неожиданный отпор, Незнайка разинул от удивления рот, а поэтесса, воспользовавшись его замешательством, повернулась к нему спиной и не спеша зашагала к лестнице.
– Как она сказала? Кто она такая? – спросил Незнайка, растерянно показывая пальцем
