но саму-то трубку так и не отпустил. На бумаге он ничего и не написал, хотя точно собирался. Продолжая держать трубку, он отложил карандаш, почесал лысину и затем быстро набрал номер для звонка по внутренней линии.
– Алло? Анастасия? Привет. Посмотри, пожалуйста, по улице Фролова. Вчера устанавливали скамейку? Какая бригада делала? Всё же сделали хорошо? Там урну разместили, монтаж, уборку вокруг? Ну и вообще кто-то проверял? Всё хорошо?
Девушка Анастасия молча пошуршала немного в трубке и так же залпом ответила на все поставленные пулемётной очередью вопросы её сослуживца. Семён Сергеевич покивал головой, так же многозначительно помычал в трубку, поблагодарил вежливую девушку и тут наконец почувствовал первый прилив успокоения. После звонка он посмотрел на отложенный карандаш, аккуратно воткнул его тупым концом в канцелярскую подставку и снова с удовольствием взялся за недочитанный документ. Иначе говоря, Семён Сергеевич вернулся к делам. Он делал на документах пометки, цеплял жёлтые липкие листочки, сортировал по папкам и заносил отдельные данные в прошитый журнал. Так монотонно и прошёл весь его рабочий день, в основном в бумажном разборе.
Где-то на третий день после беспокойного разговора, приблизительно в четверг, около одиннадцати часов утра, снова раздался телефонный звонок. Семён Сергеевич пил чай. Он посмотрел на телефон – вызов был внешний, из города.
– Семён Варыгин. Добрый день, – воспроизвёл он приветствие на автомате.
– Здравствуйте, Семён Сергеевич, – раздался бодрый и оживлённый голос.
– Здравствуйте! – так же бодро отозвался Семён Сергеевич.
– Это Евгений, мы разговаривали с вами в понедельник. Я по поводу лавочки на улице Фролова. Вам удалось разобраться?
Семёна Сергеевича даже немного дёрнуло от неожиданности и звонка назойливого Евгения с улицы Фролова. Он уже и забыл про тот ненормальный разговор и всю эту ерунду про ненужную скамейку.
– Да, Евгений. Э-э… Информацию мы проверили. Э-м… и никаких проблем не выявили.
– Ну как же так! – резко возбуждаясь, возмутился Евгений. – Я всю неделю внимательно наблюдал. Очень внимательно. Никто так и не присел на эту вашу лавочку.
Семён Сергеевич нахмурился и свободной рукой схватился за лоб. Он почувствовал свои горячие пальцы, которыми он трогал кружку с только что приготовленным чаем. Он даже закрыл глаза, понимая, что начинается очередная длинная эпопея с местным, но очень бдительным сумасшедшим. К сожалению, такие иногда попадались. Редко, конечно, но обычно по весне. Однажды был выловлен злостный хулиган, который вначале просто названивал во все инстанции и требовал тщательно мести улицы и мыть их непременно немецким шампунем. А затем и сам был пойман с поличным участковым за поджигание тополиного пуха, который имел природное свойство неосторожно скапливался в небольшие валуны на дорогах возле бордюров. Поджигатель и борец за чистоту с немецким акцентом
