не любит, когда опаздывают. Вам ещё костюмы выбирать, а завтрак! – верещала сестра, не понимая, почему брат не слушался её.
Раньше подчинялся беспрекословно. Обычно хватало слова, чтобы он стал покладистым, а сейчас ещё и ворчал на неё! Тарас зевнул, закрыл за собой дверь, повернув замок. Подошёл к кровати брата, наблюдая, как ворочалась Аглаида в попытке вырваться из объятий Мити.
– Час ещё поспим, – согласился с Дмитрием Тарас и забрался в кровать, рукой зажав Аглаиде рот.
Митя приоткрыл глаза, убрал ногу, чтобы брат смог взять одеяло и укутаться. Брюнетка пыталась ругаться, вырваться, но была слишком крепко прижата к Мите и Тарасу. Рыжик теснил сестру со спины, не отнимая ладони от её рта. Он зарылся носом в чёрные волосы, прикрыл глаза и тихо попросил:
– Ида, не шуми. В половине восьмого встанем и везде успеем. Вот увидишь.
– М-м-м! – возмущённо выдала та в ответ, вцепившись в крепкую стальную руку Тараса, удивляясь, откуда в них столько силы.
Никогда раньше она не замечала, чтобы мальчики качались, хотя сейчас, когда братья не стеснялись ходить при ней в трусах, многое стало заметно. И прокачанный пресс, и рельефы тугих канатов на плечах и руках. Крепкие спортивные ноги красиво играли литыми мышцами, соблазняя.
Аглаида жалобно взглянула на Митю, который немного отодвинулся к краю, чтобы Тарас не свалился. Выпускать её из кровати братья явно не собирались. Даже больше, эти наглецы легли спать. Разозлившись, женщина хотела пнуть Рыжиков, отвесить им подзатыльников как в детстве. Вот только выберется и точно двинет.
– Спи, – приказал Тарас.
Его рука с губ скатилась под грудь, крепко обхватив. Сильное бедро заставило женскую ногу подогнуться в колене.
– Отпустили меня немедленно! – выкрикнула Аглаида и заворочалась, пыхтя, ужом пыталась выбраться из захвата, да только взмокла вся и устала.
– Ну, пожалуйста, – взмолилась она. – Если сами не поедете, меня-то отпустите. Мне же очень надо.
В ответ тишина и мерное дыхание с двух сторон.
– Бесстыжие, – обиделась на близнецов Аглаида и, прикрыв глаза, чуть не разревелась.
Делать было нечего, оставалось лишь ждать. Сколько, Аглая не представляла, как и то, как будет зол отец на неё и на ребят. Наверно опять отправит их куда-нибудь на практику в фирму своего партнёра.
Дуясь на братьев, Аглаида не сразу заметила, что уснула. Сознание словно в воду кануло, погружаясь во тьму всё глубже. Было тепло, даже очень. Жар от одеяла или от двух мужских тел – она не понимала. Размеренное синхронное дыхание иногда шевелило волосы, и глаза сами собой закрылись. Всё же Аглаида сова и очень любила поспать. Кто в здравом уме может променять подушку на поездку в пробке до работы? Дрёма растекалась сладкой патокой по венам, веки стали совершенно неподъёмными. Нос уткнулся в золотистые волоски на поднимающейся при каждом вздохе груди. Горячие губы прикасались к основанию шеи, грели, рождая будоражащую волну, от которой хотелось проснуться, но сон утягивал всё глубже. Туда,
