уши.
Тишина.
– Всё – хрипловатым шёпотом сказала мм.
Они стояли и слушали.
Подъезд, словно вымер.
Не хлопали двери. Никто не выходил на площадки. Никто не поднимался и не спускался по лестничному маршу.
– А мы не задохнёмся? – прохрипела мм.
Зина поплевал на палец, приблизил его к створу дверок и двигал до угла. В углу, где щель, между стенкой и створкой, палец стал охлаждаться.
– Нет. Тяга есть.
– А мы не сорвёмся? – опять прохрипела мм.
– Сорвались бы сразу. Теперь, нет.
– Но ведь не работает ничего – не успокоилась мм.
– Всё правильно Не работает. У мотор-редуктора самоторможение, а лебёдка с тросами застопорена. Не соврёмся!
– Я ничего в этом не понимаю. А долго мы ещё будем здесь сидеть?
Зина пожал плечам – Пока свет не дадут.
– А если не дадут?
И Зина понял: у мм начинается истерика.
– Апокалипсис. Местного значения.
Он хотел пошутить.
– Мы здесь умрём? – мм засопела и всхлипнула.
– Что за пошлятина! – не сдержалась начальница – Ты можешь нормально отвечать? Что ты пугаешь нас.
– «Уже на ты?!»
Усмехнулся Зина и вспомнил, как после восьмого класса, ходили группой в турпоход по местам боевой славы времён гражданской войны. На второй день пешего перехода, заплутали в заболоченном лесочке. Когда, во второй раз, вышли на полянку и поняли, что ходят по кругу, притихли. А Зина, возьми да ляпни – Их тела нашли только через месяц!
Все! И пацаны, и девчонки, и даже вожатые, окрысились на него, не оценив юмор.
Зина не обиделся. Его чёрный юмор сработал. Все как-то сосредоточились, оживились и, через полчаса, вышли к хутору.
И Зина спокойно ответил.
– Если авария серьёзная, то мы здесь просидим ещё часа полтора.
– А сколько мы здесь уже? – у мм прорезался голос.
– Не знаю – ответил Зина – В таких ситуациях кажется, что время остановилось. Может пятнадцать, может двадцать минут.
– Ой – опять засопела мм – Мне кажется, что мы здесь уже целую вечность.
– Оий! – и она стала сползать по стенке лифта
– Ты чего? – подхватила её начальница – Плохо?
– Оий! Я писать хочу. Оий! Описаюсь. Оий …
– Отвернись!
Зина повернулся к стенке.
– Да темень же. Не видно ничего …
Зашуршал подол, потом скрипнули по ляжкам трусики и зашипела моча, распространяя острый запах.
– У вас нет влажной салфетки? – мм успокоилась.
– Нет. Нету.
ММ вздохнула – Опять трусами.
В тишине было слышно, как ткань трётся по волосам лобка.
А у Зины запылали уши: член вставал, упираясь в стенку!
Запах не выветривался и начальница, морщась и зажимая нос, демонстративно громко, дышала ртом.
