сортира и отправить на поле. Как однажды сказал мне Джон Макроу… (Отвлекается на что-то за сценой). Эй, Линделл, держись подальше от моего шкафчика. (Вновь обращается к ДЖОНУ). Этот сукин постоянно норовит налить соус «табаско» в мой бандаж. Какое-то ребячество. По моему разумению, большинство бейсболистов – подростки, которым не суждено вырасти. (Уходит в темноту). Тупое стадо ослов. Вы думаете, это смешно? Сейчас я покажу вам, что смешно. Я не столько стар, чтобы не накостылять каждому…
РИС. Никогда не знаешь, что сделает Кейси. Ему нравится держать всех в подвешенном состоянии. И ты ему нравишься. Он думает, что ты умный и у тебя большой потенциал. Он может использовать тебя против одного или двух беттеров, если возникнет подходящий момент. Но даже если тебе придется просидеть все игры на скамье запасных, слушая, как Джо Пейдж заливает насчет женщин, ты все равно сможешь сказать, что в тысяча девятьсот сорок девятом году, через пять лет после того, как немцы подстрелили тебя в ходе Арденнской операции, ты вместе с Джо Димаджио участвовал в Мировых сериях в составе «Нью-йоркских янкис». Придет день, когда ты расскажешь эту историю своему сыну, и он будет тобой гордиться. Он все равно будет тобой гордиться. Потому что, несмотря на героические усилия его матери сломать себе жизнь, каким-то образом ей удалось выйти за хорошего человека, который ее любит. Иногда она ведет себя, как безумная, но в глубине души знает об этом.
БЕН (Кони-айленд, 2015 г.) Мой двоюродный дедушка Рис[4] был знаменитым, но, пожалуй, и пользующимся дурной славой репортером, которого нанимали и увольняли все лучшие газеты страны. Его знали едва ли не все знаменитости, но годы брали свое, выглядел он не очень и, по мнению отца, что-то на него давило.
ДЖОННИ. Вы в порядке, Рис? Какой-то вы бледный.
РИС. Староват я для этого. Когда Серии закончатся, поеду в Италию и буду долго-долго отдыхать. Мой редактор не один месяц доставал меня, настаивая, чтобы я отдал ему интервью с Джеймсом Форрестолом, которое я сделал прошлой весной, сразу после того, как его поместили в психиатрическое отделение, но я не мог заставить себя это сделать. Я с ним познакомился во время войны, и он сообщил мне через медсестру, которую я иной раз приглашал в кино, что хочет поговорить со мной. Мне удалось проникнуть в больницу и взять у него интервью, но я не хотел передавать материал в газету и не мог, не думать о нем. Что-то в этом интервью… Что-то там… Не знаю. Устал я.
3
(ДЖЕЙМС ФОРРЕСТОЛ, отправленный в отставку министр обороны США, заходит в шлепанцах и банном халате, садится на кровать в палате психиатрического отделения. Несколькими месяцами ранее. Май 1949 г.)
ФОРРЕСТОЛ. Соловей.
РИС. Что?
ФОРРЕСТОЛ. Знаешь, Рис, не должен я говорить с репортерами.
РИС (подходит к ФОРРЕСТОЛУ). Я действительно ценю предоставленную мне возможность, господин министр. Я знаю, чувствуете вы себя не очень, и…
Джон Рис Пендрагон появляется во многих пьесах саги «Армитейдж-Пендрагон», в том числе, в «Колдунье», знаковой пьесы саги (переведена на русский язык). Фактически он Джона Роуза (отца Бекки, о чем она так и не узнает до конца своих дней) и Джессики Армитейдж, матери Бекки, умершей вскоре после рождения дочери, но, поскольку номинально мать Джона Роуза и Джессики была замужем за разными мужчинами (но не за Рисом), он таки двоюродный дедушка Бена. Родственные отношения Армитейджей-Пендрагонов крайне сложные и запутанные.
