Америки, и этот сукин сын Дрю Пирсон заявил, что ему сообщили из надежного источника, будто меня нашли на улице, что-то вещающего о НЛО. Хотелось бы мне знать, что это за надежный источник. Вероятно, голоса в его набитой опилками голове. А может, инопланетяне направили ему телеграмму. Или другой сукин сын, Уинчелл. Не тот, у которого марионетка-собака по кличке Фарфел. Другой. Отбивающий чечетку сукин сын. Я столкнулся с этим мерцавцем в Сторк-клабе, так он попытался удрать через кухню. Отвратительный маленький хорек. Если только мне это не причудилось. Это проблема. Эти чертовы таблетки затягивают разум паутиной. Если ты не псих, входя в это место, то выйдешь отсюда точно психом. Они накачивают тебя таким количеством дерьма, что половину времени ты не знаешь, кто ты. Иногда я думаю, что могу вспомнить будущее. Кто-то сказал, что будущее так же реально, как и прошлое. Поезд просто еще не прибыл. Ему снилось будущее. Кто это сказал? Не помню. Не тот, кто сказал, что ни один человек не может быть островом, а это чертова ложь. Просто острова связаны под водой, как и говорил этот ублюдок Юнг. Будущее – как Провиденс, когда ты едешь на поезде из Вунсокета. Ты не можешь представлять себе, что Провиденса больше нет, потому что ты на полпути к Вунсокету, или что Вунсокета нет, потому что ты туда еще не добрался. Мы – муравьи, ползающие по карте, или инопланетяне, или кто-то еще. А вот сверху можно увидеть все и сразу. Извини, что у тебя может сложиться впечатление, будто мысли у меня путаются. Меня накачали таким количеством лекарств, что далеко не всегда я знаю, где я и кто я. Но, если я попытаюсь очистить свой разум, у меня получится, и я думаю, что американский народ имеет право знать.
РИС. Право знать что?
ФОРРЕСТОЛ. Если им не нравится, что ты говоришь, они называют тебя сумасшедшим, а люди – такие чертовы овцы, что поверят всему, и если ты не затыкаешься, они кормят тебя лекарствами, пока тебе не начинает казаться, что ты безумен. Не верь тому, что они тебе скажут. Я не делал из ремня петлю на шею. Мне приснился кошмар, будто я отбросил табуретку, и ремень порвался. У меня и ремня-то не было. Здесь они первым делом отнимают ремень. Так только у тебя спадают штаны, ты прекращаешься в клоуна. Никто больше не станет воспринимать тебя серьезно. Ты – водевильный актер. Они отнесли мои дневники Трумэну. Президент Соединенных Штатов играет «Миссурийский вальс» на расстроенном пианино публичного дома и читает мои дневники. Подожди. Я должен сосредоточиться. Они стремятся убрать меня, потому что я кое-что знаю, и они знают, что я знаю. Именно поэтому меня пытаются убить. Я знаю, звучит это так, будто говорю я что-то бессвязное, но связь есть. Все связано. Все имеет значение. Информацию можно получать только фрагментами, ты должен сложить их, как пазл, вот они и туманят мозги. Не хотят, чтобы ты знал.
РИС. Кто не хочет? О ком вы говорите?
ФОРРЕСТОЛ. О Стюарте Саймингтоне. Гарри Трумэне. Хопалонге Кэссиди. Одиноком Рейнджере. Тонто. Лошади Одинокого Рейнджера. Сильвере. Джеке Россини. Вильяме Телле. Расслабься. Я шучу. Если тебя называют психом, ты больше не можешь шутить, потому что они все принимают всерьез. Боже, эти люди такие глупые. Я говорю себе, соберись и жди. Думай о чем-то
