к фокусу должного. Самоопределение – это процесс полагания должного как ориентира для самоорганизации. Должного с точки зрения субъекта полагания, но не для него только – должного как такового. Самоопределение предполагает изначальный ответ на вопрос: что должно быть?
За ответ на этот вопрос предполагается ответственность.
Осознание проблемы самоопределения характерно для эпох кризиса культур, основополагающих ценностей, на изломе существования, для ситуаций необходимости переосмыслить или восстановить жизненные ориентиры и цели. Именно в такие периоды истории возникали новые философские течения и школы, религиозные учения, появлялись новые горизонты и понятия о должном. В ином содержательном оформлении выплывала дилемма свободы – несвободы. Интересно, что мы ретроспективно рассматриваем духовное наследие этих эпох как знаки расцвета некоторой культуры, а для тех, кто ее создавал, это были экстремальные, экзистенциальные ситуации.
Это были эпохи, которые прежде всего вновь ставили вопрос о должном, в своих ответах противополагаясь тем, которые были даны ранее. Древняя Греция – эпоха софистики, философский анархизм, осознание державности личного разума на фоне крушения аристократического порядка и противостояние демократии и олигархии. Фигура Сократа как воплощение восстанавливающего небосвода должного. Древний Рим – эпоха набирающей мощи империи, умирание республиканского духа, гонение на философию. Полная противоречий фигура Сенеки – воплощения проблемности самоопределения. Его современник – Христос – идеал человеческого самоопределения.
Служение истине, а не традиции мнения утверждал своей жизнью Сократ. То, что не было проблемой для Сократа – альтернативность личного блага или служения обществу, – стало камнем преткновения в жизни Сенеки. Тайна должного утверждена была жизнью Христа, вместо следования закону он показал иной путь к ней – путь веры.
На изломе средневековой культуры, кризиса института Церкви эпоха Возрождения и возвращения к источникам повлекла за собой новое противостояние доктрины оправдания и спасения верой Лютера и доктрины предопределения Кальвина. Последний вызвал к жизни идею призвания, дела жизни, подхваченную, перетолкованную Новым временем в «духе капитализма».
Всплеск иррациональной философии в конце XIX века – две принципиально разные формулы судьбы: amor fati и odium fati – Ф. Ницше и Н. Федоров. В XX веке, продолжая линию радикализации свободы и субъективности, экзистенциализм провозгласил первичность существования – того, что творит сущность. Сартр объявляет человека проектом самого себя. Поиски царства абсолютной свободы ведет Бердяев. Фромм уже описывает паломническое бегство от свободы.
Начавшееся на Западе в 70-80-х годах нашего времени наводнение постмодернизма окончательно смывает какие-либо ориентиры самоопределения: онтологическая свобода, свобода без границ профанирует саму идею свободы.
Тем временем в России, где традиционно литература выполняла
