пятнадцать минут первого, едва сделав три глотка. Правда, в четыре просыпаюсь, как по будильнику, и звоню Ляльке в Москву – всегда поздравляю ее с Новым годом, так уж повелось, и сегодня тоже не смогла нарушить традицию, хотя пыталась попробовать.
Сплю все первое число, изредка открывая глаза и довольно слабо соображая, где нахожусь. Телефон не включаю, телевизор тоже – просто сплю. Однако второго все-таки приходится вернуться к жизни. Олег звонил за два дня раз пятьдесят, но я не испытываю угрызений совести – на это не осталось сил. Набираю ему сама, Верхний предельно зол, но старается сдерживать себя:
–Могла бы хоть смс написать, что жива.
–Мог бы приехать, если так волновался, – неожиданно для самой себя выпаливаю в трубку.
–Мог бы, если бы тут не за сорок и машина не перемерзла, – отрезает он. – Из трех тачек ни одна не завелась, вот тебе и джипы на дизеле. Но даже не это самое забавное.
–Да? И что же?
–Не поверишь – все второй день в лежку, продирают глаза только для того, чтобы очередную бутылку открыть, я заколебался нянчиться. Не надо было ехать, – злится Олег. – И, как назло, не могу лампу паяльную найти, в гараже у Дэна бардак. Как найду – сразу приеду.
Ну, ясно – пытается отогреть машину, но без лампы это невозможно. Бедолага, я-то представляю, каково ему, трезвому, в пьяной компании…
Третьего я еду на такси на базу, проверять печати и пушки. Все вроде в порядке, приезжают приставы, фотографируют, сочувственно качают головами, но снять печати не имеют предписания. На улице холодно, ноги мерзнут даже в уггах, и я жалею, что не поехала в лыжном комбинезоне и теплых ботинках. Добираюсь домой и сразу лезу в ванну, прихватив бутылку шампанского. Ненавижу этот напиток, но ничего другого в доме нет, а согреться необходимо. Развозит меня практически сразу, хорошо еще, что воды я налила не по горло, а не то запросто захлебнулась бы. Засыпаю прямо в ванне и не слышу ни звонка, ни открытой ключом двери. Открываю глаза только в тот момент, когда Олег, рванув двери ванной, оказывается на пороге и видит меня в таком непотребном состоянии.
–Ну, ни фига себе, – присвистывает он, садясь на корточки рядом с ванной. – Я, значит, все утро грею машину долбаной лампой, несусь, сломя голову, а тут пьяный заплыв.
–Присоединяйся, – приглашаю я, махнув рукой.
–Нет уж, – смеется Олег, сбрасывая пуховик и беря полотенце с вешалки. – Вставай. Ну, хватит, Мари, вставай, надо обсохнуть и ехать. Я же только за тобой и в магазин, нас ждут.
–О-о-о… давай не поедем, а?
–Нет, Мари, мы поедем. Ты не представляешь, как хорошо за городом, – вытаскивая меня из ванны, говорит он. – Снег белый, воздух чистый, тишина…
–…и пьяные тематики валяются, – бурчу я, подчиняясь его рукам.
–Ну, тебя это никак не коснется. Я купил рыбу, приедем – тар-тар тебе сделаю, стейк
