Так как ножи далеко не острые, и прямо скажем машинка волосы вырывает с корнем. От этого безусловно дискомфорт и страдания… Уныло пока убираю шваброй, свои роскошные кудри, которые одиноко лежат на полу.
Татарин, что-то там делает и говорит, вроде всё. Сейчас попробуем. Вставляет вилку в сеть и включает машинку. И тут произошло страшное, его начало дико трясти, и он закатил глаза. Получает дозу тока в своё тело. Крутнуло так его – не дай бог никому! Машинка у него в руках, его трясёт.
Я как монах шаолиня, с размаху бью деревянной шваброй ему по рукам и выбиваю машинку. Она падает на кафель и разбивается. Выдергиваю шнур, в этот момент сосед подпрыгивает и орёт. Показывает на пальцы. Кажется, я сломал ему шваброй два пальца… Вот незадача.
Бегу к аптечке. Надо наложить шину сперва, а потом в травмпункт. Нашёл бинты.
С женой вчера ели эскимо, кажется мусор ещё не выбрасывали. Отлично! Выудил из мусорного ведра две палочки из-под мороженого, ополоснул их водой и приматываю к пальцам соседа. Он матерится, но терпит.
Собираем осколки машинки в пакет. Татарин говорит, дам ей дома ремонт. Я не против, но надо закончить стрижку. Он показывает мне шину на пальцах, отрицательно машет головой, забирает своё пиво и удаляется с моей территории.
Вот незадача. Как быть? Ровно половина головы приведена в порядок. Беру ножницы, встаю перед зеркалом – хочу подравнять виски. И первым же движением ножниц отстригаю себе кусочек уха. Дикая, острая боль! Такая же как у татарина от короткого замыкания, только в сто раз больнее. Кровь хлещет и не останавливается собака. Зеркало и раковина залиты кровищей. Я, намотав полотенце на ухо бегу к аптеке жены. Надо найти срочно перекись и остановить кровь. Нигде нет. Безобразие! Муж умирает от потери крови, а у неё пустая аптечка. Нахожу зелёнку. Нет, стоп.
Зелёное ухо если ещё будет к такой "причёске", то это вообще ни в какие ворота не лезет. Примут за психически неуравновешенного человека и чего доброго упекут куда подальше. Ставлю зелёнку на место.
Сдаюсь. Сажусь на край ванны и поочерёдно меняю под краном с холодной водой полотенца, прикладывая их к раненому уху. Специально не смотрюсь в зеркало. На голове катастрофа! Жду приговор супруги.
Щёлкает замок. Пришла жена с работы. Прошу её не смеяться. Смеётся как лошадь при виде меня. Прошу организовать стрижку и закончить начатое.
Протягиваю ей стоически бритвенный станок и пену.
Она уже молча, как в армии, намыливает мне голову и без какого либо сожаления бреет меня наголо. Раз и готово. Кровь вроде перестала идти. Не решаюсь взглянуть на себя. Боязно.
Где мои чудесные кудри и стильная причёска с гелиевым зачёсом, так хорошо скрывающим начинающуюся лысину? Где всё моё богатство и атрибут мужской харизмы? А?
Всё плавает в раковине. Будь проклят сосед со своей машинкой!
Чтобы ему пусто было. И как только таких людей земля носит? Ну ничего, я припомню тебе это! Сволота!
Решился, смотрю. Слушай, а вроде ничего? А, жена? Вроде, как и помолодел, только вон с уха ещё чуть кровь бежит
