дома над входной дверью повешу и присоединю к звонку, или на заднюю дверь «восьмерки» к стоп-сигналам.
– Фантазер! – восхищенно похвалил я друга.
Подойдя под окна жилища Верзилы, мы обнаружили торчащее из снега горлышко бутылки. В ней плескалось больше половины так нужного нам «поправиться» напитка. Когда мы допили остаток, нам пришло на ум, что Бог любит пьяных раздолбаев, и пошли в церковь.
Эта прогулка привела моего друга к мысли, что нужно заранее побеспокоиться о последнем пристанище. Так как родителей Палёный похоронил, а детей и жены осознанно не хотел, то он решил подготовиться к своему погребению пока живой. В этот день было решено поехать на могилу его отца сразу, как только растает снег.
Наступил назначенный день. Мы взяли грабли и отправились на погост с целью осмотреться и прибрать, возможно, последнее пристанище друга.
Разгребая вокруг ограды сухую траву и поломанные ветки, Палёный граблями зацепил и вытащил неглубоко закопанную кость. Не человеческую. Видимо, какая-то местная собака решила спрятать свое лакомство на неухоженном участке. Тут мы вдоволь нахохотались, представляя себе красочные картинки, как собаки дерутся на кладбище из-за кости, а случайные свидетели этой дележки падают в обмороки.
Дальше начались административно-строительные приключения. В нашем мире без приключений такого рода никак. Сначала пришлось найти документы на участок. Те, что найти не удалось, пришлось восстанавливать. Во время поездок на кладбище и обратно, Палёный загорелся идеей поднять и упрочить оградку. Запроектировал ее и нашел кузнеца. Пока ковалась ограда, придумал поменять надгробный камень, дескать, на старом нет места, чтобы повесить мою фотографию.
Длилось все это больше года. Но переделал капитально.
А что череп? Осенью, помогая Верзиле в его родовом поместье со сбором корнеплодов, шутя поинтересовались у старожилов за свежую козлятину. Купленное мясо было тут же приготовлено и съедено, а голова полетела в муравейник. Муравейник даже вырос в два раза благодаря такой халяве. Через неделю мы достали идеально обглоданный череп. И нужно было видеть довольное лицо Палёного, который бережно упаковывал в багажник машины полную коллекцию песен В. С. Высоцкого на виниле и череп козла.
Для мистера Стивена Кинга
Кровь повсюду. Последняя картинка в моих глазах сквозь красную пелену, опускающийся на меня нож и вновь поднимающийся для следующего удара. Мои безжизненные глаза открыты и залиты кровью. Руки и щеки изрезаны, а одно ухо висит на тонком кожаном лоскуте. Грудь и живот превратились в месиво, из которого после каждого удара вылетают кусочки плоти и костей. Мое тело лежит в луже собственной крови и дерьма. Пока я это пишу, кошка жрет курицу и чавкает. На мне восседает чудовище: растрепанные волосы, облегающая ночная рубашка, животный оскал – все в крови. И только белые зубы и еще белые, огромные, безумные глаза. Удары наносятся на протяжении получаса и постепенно затихают…
Конец
