грозил, сударь! – выкрикнул из собравшейся толпы какой-то добрый горожанин.
При слове «жене» возница побелел еще больше. Он растерянно посмотрел на Аманду, потом на невольных зрителей, и на его физиономии застыло обреченное выражение.
– Это неправда! – срывающимся голосом проговорил он, и вытер пот со лба, – я заметил, что этой милой девушке понравился ослик, и хотел… хотел…
– Продать его мне за десять фунтов! – выпалила Аманда, и Энрике посмотрел сначала на нее, потом на возницу.
– Твой осел стоит десять фунтов?! – переспросил он, и возница замотал головой.
– Ну что вы, сударь, конечно нет! Я как раз хотел подарить ослика вашей жене, если он так понравился ей! Хотите забрать ослика, сударыня?
– Хочу! – зло крикнула Аманда, – и заберу! Можно, Энрике…? – робко спросила она, и Энрике, не спуская глаз с возницы, кивнул.
– Распрягай! – велел он, и возница шустро спрыгнул на землю.
На то, чтобы распрячь несчастного ослика, у него ушла пара минут, и он покорно вложил вожжи в руку Аманды.
– Вот, держите, сударыня! – проговорил он, и люди вокруг захихикали.
Каждый из них представил себе, как толстяк потащит дальше свою бочку. Было видно, что все собравшиеся целиком и полностью были на стороне девушки.
– Сударь, вы так любезны! – Аманда сделала реверанс, – целовать я вас не буду, боюсь, стошнит, но за ваш подарок очень благодарна!
Сказав это, девушка пошла вперед, ведя за собой дрожащего ослика, и люди, которые захлопали в ладоши, расступились перед ней. Смерив возницу презрительным взглядом, Энрике пошел вслед за девушкой. Толстяк остался рядом со своей бочкой, и злобно пнул ногой по колесу повозки. Люди, посмеиваясь, начали расходиться, и один мужчина подошел к расстроенному водовозу.
– И угораздило тебя махать плетью перед носом жены палача? – насмешливо спросил он, – удивляюсь, как он не свернул тебе шею?
– На ней не написано, кто она такая! – фыркнул возница и снова пнул по колесу повозки, – что мне теперь делать с бочкой?
– Брось ее здесь, – посоветовал мужчина, – потом заберешь.
Водовоз в ответ лишь злобно засопел, понимая, что другого выхода у него нет. Оставив свою бочку там, где она стояла, толстяк опустил голову и пошел к выходу с площади…
…Позже, когда Энрике и Аманда пришли в дом Энрике, и тот отвел ослика в конюшню, они расположились у горящего камина на волчьей шкуре, заменявшей собой ковер. Шкура эта была подарком Френсиса, она была хорошо выделанная и очень мягкая, Аманде безумно нравился ее серовато-коричневый густой мех. Умелая рука охотника сняла шкуру целиком, и с головы тоже, поэтому Аманде она казалась живым волком. Она боялась даже представить, какого размера был зверь.
Когда Энрике рассказывал девушке об этом подарке, то упомянул, что Аманде стоит попроситься в гости к охотнику, хотя тот никогда
