и пёстрым тюрбаном или чалмой, а на ногах у него были бы синие шёлковые шальвары и чувяки с загнутыми носами, то можно было бы сказать, что гостиница SLONIK надёжно охраняется воинственным племенем «сикхов»…
… – «Людовик Четырнадцатый», – сказал молодой администратор пожилому «груму».
Дядя Костя взял портплед французской гостьи.
– Это всё? – спросил он по-русски. – Другого багажа нет?
– Нет… Остальное недалеко, осталось на корабле… – тоже по-русски ответила приехавшая. – Четыре дня подождёт. Хочется пожить на суше, не качаясь…
И она в сопровождении «грума» дяди Кости исчезла в лифте… …Теперь на стойке появился американский паспорт.
– Гуд морнинг, мистер Хаслунд! – тотчас же перешёл на английский приветливый администратор Максим.
– Хаслунд-Кречевский… – чётко поправил его новый приезжий.
Строгий парусиновый пиджак облегал его высокую фигуру, фланелевые брюки, галстук-бабочка.
– Ваш номер – семнадцать… У вас оплачено… «Всё включено». Вот ваша ключ-карта и бейджик симпозиума… Вы – муж и жена? – полюбопытствовал молодой бородач за стойкой. – Можем предоставить семейный номер… Но с доплатой.
– Мы брат и сестра… – без тени улыбки ответил поджарый, спортивного вида (36 лет) мистер Хаслунд-Кречевский. Получив пластиковый жетон, он взял подмышку свою единственную поклажу – заплечную сумку-рюкзак… И начал подниматься по лестнице.
Как это часто бывает в небольших частных гостиницах, бельэтаж был устлан коврами. На одной из дверей – торговый знак HOTEL «SLONIK». Рядом стояла крупная пёстрая фигура индийского слона из папье-маше – символ отеля. Если кто-то проходил мимо него, слон приветливо качал лопоухой головой с хоботом.
Одна из дверей была приоткрыта. В просторном кабинете «хай-тек» перед мониторами локальных камер наблюдения сидела хозяйка гостиницы – уже известная пятидесятилетняя Светлана Евгеньевна.
Кто давно её знал, тот бы подтвердил, насколько она всегда была энергичной, любопытной, инициативной. В данный момент она прижимала плечом к уху модный айфон. Пила кофе… Рядом стояла рюмка с ликёром «Бейлис».
Через приоткрытую дверь ей было видно, как по коридору проходили вновь приехавшие гости международного симпозиума.
Госпожа Хаслунд-Дашкова вошла в свои апартаменты. Балдахин над постелью, золочёная мебель, картины в тяжёлых рамах на стенах, антикварный таз с фаянсовым кувшином на мраморном туалетном столе, плотные портьеры на двух окнах, полумрак.
Новая гостья раздвинула портьеры. Стало светло. За окнами – громада «Принцессы Грейс».
Смеясь, вновь приехавшая вышла в коридор гостиницы, позвала:
– Антон!.. Ты где? – заморская гостья вдруг перешла на русский.
…Угрюмый Антон стоял в двери тесного, обитого пластмассовыми панелями спального места, где за голубой пластиковой занавеской угадывалась душевая.
