хвосты пистолетами, – добавил папаша и УАЗ умчался к площади Ленина.
Мы не спеша пошли по улице, ныряя в тень деревьев и присматриваясь.
– Кран, – первым заметил брат.
Я оглянулся по сторонам. Никого не было, а водителям редких машин мы были не интересны. Попинал торчащую из земли трубу, открутил вентиль. Напились.
– Вкусная вода.
– Такая же, как у нас, – не согласился я. – Наша даже вкуснее.
– Трубу не украдешь, – рассудительно поправил очки брат.
– Вентиль можно скрутить, – пассатижами, когда-то украденными из комбайна, я свернул гайку, еще раз оглянувшись, сдернул вентиль и спрятал в карман.
– Ловко мы, – восхищался Пашка. – Просто шли и нашли, как гриб!
– Угу.
– Батя будет рад, – брат подобрал четвертинку кирпича и спрятал в висящую через плечо объемную холщевую сумку.
– Угу.
Незаметно дошли до площади. Остановились, разглядывая Ленина, указывающего «правильную дорогу». От крашеного в желтое универмага нетерпеливо посигналил УАЗ. Вздрогнув, мы кинулись к машине.
– Где вас носит, пострелята? – зло спросил отец.
– А мы думали… – начал Пашка.
– Вы думали? Не смеши мои штиблеты. Значит, дело такое, – родитель понизил голос, – надо будет добыть козла…
– Чего добыть? – не понял я.
– Кого! – папаша смерил меня долгим взглядом. – Мамка ваша, овца, козла себе присмотрела. Понятно?
Мы молчали, переваривая.
– Какого козла? – наконец спросил я.
– Обычного козла, только козу, – ясности не прибавилось.
– И семеро козлят? – осторожно спросил Пашка.
– Правильно мыслишь, – отец потрепал его по кепке, прикрывающей белобрысую голову, – но несвоевременно. Пока нам и вас хватит, козлята… Начинать надо с козы. Короче, не перебивайте отца! Сейчас я сдам вон туда, – узловатый палец указал на проулочек между универмагом и деревянной хибарой. – Влад, ты выскакиваешь и помогаешь мамке затянуть козу. Потом садишься спереди и мы едем домой, как ни в чем не бывало.
– А мне что делать? – спросил брат.
– Тебе, вахлаку, заткнуться самому и помогать заткнуть козу.
УАЗ сдал назад. За хибарой была небольшая вытоптанная лужайка, по которой мать тащила упирающуюся козу. Я выскочил и начал помогать. Вдвоем заволокли добычу в машину, назад. Я сел на переднее сидение и УАЗ рванул, как спугнутый заяц. Похищенная попыталась кричать.
– Валь, заткни ее! – нервно сказал отец, зыркая по сторонам.
– Как? – растерялась мать.
– Как хочешь!
Мать начала гладить зверя, приговаривая:
– Коза-дереза, шерстка шелковая, рожки острые…
Коза заблажила пуще прежнего.
– Козлятушки-ребятушки,
