style="font-size:15px;"> – У меня плохое предчувствие. Пока она была под присмотром родителей, было легче.
– Ну, рано или поздно ей придется повзрослеть, – Настя нежно гладит плечи любимого жениха, забирая его тревоги и волнения. У нее это хорошо получается.
– Я знаю, просто… Меня ведь не было рядом. И я понятия не имею, как она тогда все пережила. Обвинения, переезд, мой отказ от нормальной жизни… Какой же я идиот.
– Ксю сильная девочка. Думаю, у нее уже давно все хорошо.
– А что если?..
– Ты же справился, значит и она тоже.
– У меня была ты… – Саша с нежностью смотрит на ту, что спасла его.
– Мор, – Настя берет его лицо в ладони и смотрит в глаза цвета арктического льда, – а у нее есть ты. Да все мы. Я и Дима. Родители и ее подруга Женя. Я не вижу ничего такого из-за чего нужно переживать.
– Может быть ты и права, – слабо улыбается Морев.
– Хочешь, давай съездим к ней прямо сегодня? – предлагает Настя и уже порывается встать, но Саша заваливает ее на диван.
– Я обещал ей на следующей неделе. Вряд ли она оценит такую заботу, скорее сочтет это за тотальный контроль.
Мореева кивает и, закусывая нижнюю губу, глядит из под темных ресниц.
– Смирись с тем, что твоя сестренка взрослеет, – серьезно произносит Настя, но вот ее руки… Они уже забрались под футболку Мора и гладят спину.
– Угу… Я постараюсь, – мурчит Саша, касаясь губами нежной шеи.
***
Несколько минут сидим с Зиминым в полной тишине, вдыхая остатки знойного дня и речной влаги. Он не торопится начинать свою лекцию, а я, собственно, что-то отвечать на его первый выпад. Вообще-то я тоже злюсь. Сегодня утром он явно перепутал тон, которым можно со мной разговаривать. И то, что он искал меня по просьбе брата, ничего не меняет.
– Ксю, ну ладно тебе. Признаю, утром немного борщнул, – произносит Дима и садится ближе, касаясь своим плечом моего.
Дергаюсь, словно мне неприятна его близость, и демонстративно отворачиваюсь.
– Ну прости. Слышишь? – Дима обнимает меня за плечи одной рукой. – Беру все свои слова назад.
Снисхожу до взгляда ему в глаза, чтобы увидеть раскаяние. Ага… Как бы не так. В них пляшут искорки тлеющего веселья. Смеется надо мной?
– Все? – приподнимаю брови.
– Все, кроме замечания о необходимости хоть иногда включать мозг, – усмехается.
Засранец! Но контраст на лицо. Утром был злой как черт, а сейчас… Немного недовольный, но уже во всю разбрасывающий свой сарказм. Типичный Зимин.
– У меня хотя бы они есть, – парирую я.
– Один-один, – довольно улыбается. – Ладно. Что там у тебя с жильем? – теперь Дима становится по-настоящему серьезным.
– Эм-м-м… – задумчиво отвожу взгляд.
Сказать ему или нет? Снова простить помощи не хочется, но…
– Ясно. Сколько продлится твоя практика?
– Три недели.
