когда это случается, голова его забита деловыми проблемами. Вчера он так и не перезвонил мне на протяжении всего дня. Прислал сообщение с извинениями уже в полночь, когда я спала. Я закусываю губу и откладываю телефон. Чувство одиночества вдруг становится невыносимым. Как остановить бушующий страх в душе и не натворить глупостей? Что если Александр прав и я ломаю ему жизнь? Что если Дмитрий не справится и потеряет всё? Он наверняка уже жалеет, что связался со мной. Совсем скоро он возненавидит меня! Мне хочется крушить весь мир от безысходности! Расстраиваюсь до слёз и реву, обхватив колени. Не могу даже представить, сколько прошло времени, после того, как мне стало чуточку лучше. От угрюмых мыслей меня отвлекает сиделка, вошедшая в палату. Я вытираю опухшие от слёз глаза и приветливо ей улыбаюсь.
– Катюша, мне помочь вам со сборами?
– Нет, спасибо! Я уже всё сложила.
– Звонили от Дмитрия Александровича. За вами заедут.
– Кто звонил?
– Мне не сказали.
– Хорошо, спасибо. Можете позвать ко мне Егора?
Женщина удаляется с вежливой улыбкой. И я замираю в ожидании своего верного охранника «невидимки». С наступлением информационного затишья он остался единственным, кто всё ещё караулил меня в больнице. Но после нашей ссоры с Дмитрием, Егор делал это крайне неприметно. В общем-то, в последнее время мы стали неплохо ладить, я даже трижды умудрилась пообедать с ним вместе и скормила дюжину фруктов, что продолжала натаскивать Марина. Как только в дверном проёме появляется круглое дружелюбное лицо Егора, я говорю ему адрес квартиры, что сняла нам Марина, и прошу довести меня без чьей либо помощи.
– Дело в том, что Алексей… – неуверенно начинает Егор.
– Сообщи ему, что мы справимся без его помощи. Столько суеты из-за моей выписки! Пусть занимаются своими делами и не беспокоятся!
Он смущенно кивает и скрывается за дверью. А уже через пару минут возвращается за моими авоськами.
В маленькой небогато обставленной однокомнатной квартире я оказываюсь только спустя два часа из-за нескончаемых пробок на дорогах. Игнорируя все мои возмущения и колкости, Егор сначала обследует каждый крохотный закуток, и только потом позволяет мне обосноваться и удаляется.
– Неужели даже мыши нет? – спрашиваю я насмешливо.
Егор снова пропускает мою реплику мимо ушей и выходит на мрачно-серую лестничную площадку. Боюсь, что зловоние подъезда въесться в его белую фарфоровую кожу, и бедному парню потом не отмыться!
– Ты что собираешься тут стоять до ночи?
– До приезда Дмитрия Александровича, – невозмутимо отвечает он.
– Пойдём лучше на кухню. А то ещё соседей перепугаешь! – проворчала я.
Наливаю нам по стакану зеленого чая – это всё что я нашла в запасах у Марины и спешу в комнату переодеться. В потёртом, но чистом платяном шкафу из темного дерева я нахожу на двух свободных
