не приложу, зачем она мне.
Если только мужская сила – это не способность встать в 6:20 утра и с нарисованной улыбкой ехать на работу.
Я торопился на остановку, чтобы успеть на маршрутку, которая останавливается ровно в 7.28. Таким образом, в 70:49— 7:50 я всегда приезжаю на работу. Меня иногда пугало, что я это запомнил. Я бы предпочел оставаться человеком, который не осведомлен о распорядке общественного транспорта.
Иногда, если я захожу в маршрутку, а там – красивые девушки, я спрашиваю водителя:
– А сколько там у вас за проезд?
Я подходил к перекрестку, как меня окликнул какой-то мужчина. Я подошел ближе – он был слепой. Ему надо было пройти через дорогу.
Он был крепкий и седой. На вид – лет 50. Когда он взял меня под локоть, то у меня было ощущение, что мою ручонку сжали в тиски.
Загорелся зеленый. Мы аккуратно тронулись.
Все было бы хорошо, если бы не этот бордюр. Почему-то я напрочь забыл о нем.
– Ииитить твою мать! – крякнул мужик, и повалился на землю. Хватку он так и не ослабил, поэтому я упал прямо на него. Он выплюнул кончик моего галстука, попавший ему в рот.
Мы аккуратно поднялись. Он разодрал колено, я – замочил галстук. Мужик выглядел недовольным.
– Извините, – сказал я, – дальше вы сами?
– Дальше я сам, – буркнул мужчина.
Я шел и думал – да ведь я даже слепого не могу перевести через дорогу. Что я за человек?
На маршрутку я уже мог не успеть.
Ну ничего, будет автобус в 7.34. Но тогда я приеду в 7:59.
Черт, и почему я так хорошо знаю еще и расписание автобусов?
Подходя к остановке, я вспомнил, что оставил контейнер с макаронами дома. Да и черт с ними. Второй день подряд я хочу начать экономить. Значит, не судьба. На остановке стояла моя маршрутка. До нее осталось каких-то пару десятком метров. Я рванул к ней, но автоматические двери захлопнулись прямо перед моим носом. Сидящие пассажиры безучастно смотрели на меня, пока маршрутка не тронулась.
Ненавижу это чувство. Мне почему-то сразу становится неловко перед стоящими на остановке людьми. Как будто я сделал какую-то глупость.
Я стараюсь делать вид, будто ничего страшного и не произошло. Как будто все маршрутки едут до моей работы.
Есть такие непонятное чувство стыда – например, мне неприятно снимать мелкие суммы в банкомате, когда за спиной стоит очередь. Или наоборот, класть на карту какие-то копейки. Прямо за мной – целая вереница мужиков и женщин, от которых пахнет Томами Фордами и Нарциссо Родригезами. Да хер сними, даже работяги кладут на карты оранжевые пятитысячные, чтобы сделать перевод своей семье куда-нибудь в солнечный Казахстан.
Один я кладу две сотки, чтобы оплатить телефон.
А вот и мой автобус.
2.
