скромнее «Феникса» и имело неважную репутацию. Подвыпившие офицеры вермахта периодически устраивали в нем потасовки. Здесь была недорогая еда, разнообразная выпивка. Кромберг поставил машину у обочины, вышел из салона в расстегнутой шинели и потащился в здание.
Соглядатаи прижали «Опель» к стене дома. Один из них остался в машине, другой отправился в ресторан. Там было шумно, стелился густой табачный дым. Сыщик не стал заходить в зал, показал швейцару служебный документ и устроился за вешалкой в тамбуре.
На эстраде с кислыми минами стояли скрипач и аккордеонист. Их репертуар оригинальностью не блистал – «В Мюнхене», «Пиво сюда!», «Ах, мой милый Августин». Клиенты не обращали внимания на музыкантов.
Зал был почти полон, подвыпившей публики хватало, но сегодня обходилось без драк. Народ общался, пронзительно смеялись женщины. Было много офицеров как с дамами, так и в собственном кругу.
Кромберг нашел свободное место посреди зала, бросил шинель на спинку стула, приветливо помахал рукой какому-то майору-танкисту. Он несколько раз раздраженно щелкал пальцами. Наконец-то к нему подбежал запаренный официант и согнулся в подобострастном поклоне. В первую очередь Кромберг получил графин со шнапсом и пустой бокал. Он выпил без закуски, расслабился, растекся по стулу. С человека сползало напряжение, накопившееся за день.
Филер наблюдал за ним, брезгливо оттопырив губу, глотал слюни. Чертова работа! За весь день два тощих бутерброда в машине, стакан воды, промерз, как собака! А эта сволочь тут жирует!
Кромберг с аппетитом уничтожал яства, доставленные ему, еще два раза приложился к шнапсу, после чего закурил и начал осматриваться.
За соседним столиком сидели две женщины. Ничего особенного, обеим за тридцать, и только одну из них, с рубиновым колечком на безымянном пальце, с некоторой натяжкой можно было назвать привлекательной. Проститутками они не были, никого не цепляли, увлеченно беседовали.
Та, что не имела шансов у мужчин, казалась расстроенной, несколько раз смахивала слезу. Потом она стала собираться, достала кошелек. Дама с колечком заставила его убрать. Мол, я сама заплачу. Вторая пожала плечами и ушла. Дама осталась в одиночестве, подняла фужер, забавно оттопырив палец с кольцом, пригубила вино.
Кромберг обратился к ней с каким-то вопросом. Дама вышла из оцепенения, задумчиво уставилась на него, чуть поколебалась и кивнула. Кромберг расплылся в улыбке, перенес за ее столик свои яства, щелкнул пальцами, подзывая официанта. Тот принес бутылку шампанского, наполнил опустевший фужер дамы.
Филер за вешалкой раздраженно крякнул.
Это мотание нервов продолжалось минут двадцать. Кромберг усердно заговаривал эту особу, делал комплименты и даже пару раз вызвал у нее улыбку. Она односложно отвечала ему, иногда смотрела на него с любопытством.
Услышав сокровенный вопрос, заданный офицером, дама опять слегка поколебалась, потом неуверенно кивнула. По физиономии
