было бы объяснить выбор ничем не ограниченной творческой свободы художниками-авангардистами одной фразой: «Бес попутал». И это, с моей точки зрения, безусловно, так. Но нельзя оставить без ответа беззастенчивые претензии приверженцев авангарда на главную роль в искусстве XX века. Ведь это не что иное, как намерение лишить русское искусство духовной основы.
Не случайно нам навязывают термин «Русский авангард», чтобы не подумали, будто разрушить национальные традиции пришло в голову инородцам. И уж совсем амбициозно звучит название одного из многочисленных альбомов – «Спасенный авангард». Неискушенный зритель, привыкший доверять профессиональному авторитету искусствоведов, уже устал сопротивляться. Тем более, что пущен в ход самый убедительный аргумент мира сего – деньги!
У нас похищена шкала ценностей… И теперь не Россия определяет достоинство своего искусства, а тот, в чьих руках находится шкала ценностей, тот, кто с помощью денег устанавливает приоритеты. Мир это уже принял.
Осталось совсем немного – убедить в этом Россию…
Вот это и побуждает меня не молчать.
Я видел, как водили группу школьников по пустым залам новой Третьяковки, где будто в отместку единственному собирателю русского реалистического искусства Павлу Михайловичу Третьякову, представлено, как нынче говорят, альтернативное творчество.
Это были мальчики и девочки четвертого или пятого класса. Очевидно, наиболее «продвинутые» педагоги по своей инициативе стремятся пораньше привить детям понимание того, что им самим вряд ли понятно. А, может быть, это уже заложено в школьную программу? Ведь лукавый торопится овладеть душой человека до того, как он обретет способность делать самостоятельный выбор.
Вот и привела хрупкая юная дама-экскурсовод шаловливую детвору к выдающемуся шедевру авангарда – к «Черному квадрату» Малевича.
В пустом зале отчетливо и таинственно звучал в ее исполнении хорошо заученный текст.
– «Черный квадрат» – это первое и наиболее радикальное выражение созданного Малевичем супрематизма. С геометрической точки зрения это не совсем правильный квадрат, – демонстрирует наблюдательность интеллектуал-экскурсовод. – Картина представляет собой черный квадрат на белом квадратном фоне. Картина «Черный квадрат» полностью отвечает воззрению Малевича о том, что живописная форма не является производной от действительности, но существует самостоятельно и имеет собственную силу выражения.
Школьники похихикивают, ничего не понимая, но, одернутые строгой учительницей, с трудом сохраняющей умное выражение лица, вынуждены дослушать.
– «Черный квадрат» вобрал в себя все живописные представления, существовавшие до этого, – уверенно продолжает дама-экскурсовод, – он закрывает путь натуралистической имитации, он присутствует как абсолютная форма и возвещает искусство, в котором свободные формы,
