– элиты, общество, дворянство, бизнес – в разных условиях приходили к какому-то компромиссу. Каждый раз новому. В шестидесятые Британия ощутимо клонилась влево, а в восьмидесятые с приходом Тэтчер – резко вывернула вправо. Но в Великобритании – как и в Западной Европе, кстати – каждый из участников этого диалога уважал другого, признавал его право находиться за столом переговоров и не пытался его уничтожить. И если о чем-то договаривались, о каких-то новых правилах игры – то проигравшие в этом торге все же не таили ненависть и не ждали возможности для реванша любой ценой. А у нас – ждали. У нас невозможно представить себе монарха или президента – да любую ветвь власти – которая не стремится уничтожить остальные, и не подгрести все под себя. И невозможно представить себе договоренность, в которой проигравшие не затаили бы злобу и готовность отомстить. Здесь когда начинаются серьезные проблемы – это повод сплотиться. У нас – броситься в атаку на того кто наверху пирамиды, пока он слаб.
И что с этим делать, я не знаю.
С этими невеселыми мыслями, дочитав книгу, я уснул…
Выспаться мне не удалось. Часа в четыре утра – в дверь постучали.
Я открыл – глазка в двери не было, кстати, была цепочка. За дверью была комиссионер Рид в сопровождении телохранителя – нервничающего молодого человека. К моему удивлению, он открыто держал МР7 в руках, а на костюме была светоотражающая повязка с надписью police.
– Что произошло?
– Мы должны войти.
– Что произошло? – настойчиво спросил я, потому что мне совсем не улыбалось впускать в номер гостей в четыре утра.
– Мы так и будем через дверь разговаривать?
Я решил, что и в самом деле – не стоит, и снял цепочку.
Первым зашел телохранитель и осмотрел номер – причем тщательно так осмотрел, даже на балкончик выглянул. Только потом зашла Рид.
– Что произошло? – в третий раз спросил я, понимая, что случилось что-то серьезное
– Человек жестоко убит – сказала Рид – мы подозреваем, что это сделал Лосев.
Твою мать…
Не успели.
– И вы думаете, что он прячется здесь у меня – спокойно спросил я, пытаясь выиграть хотя бы несколько секунд – что ж, его тут нет. Я реабилитирован?
Комиссионер посмотрела на часы – она не хотела знать время, ей тоже нужно было несколько секунд, чтобы прийти в себя и выбрать правильную тактику дальнейшего разговора. Затем она решилась.
– Майкл, выйди… – сухо сказала она
– Мэм…
– Я сказала, выйди.
Полицейский еще раз нехорошо посмотрел на меня, но подчинился. Дверь прикрыл – именно прикрыл, не закрыл.
Комиссионер Рид поднялась – к своим пятидесяти она выглядела довольно неплохо. Подошла к двери и повернула замок – тут,
