давай, шифруй и собирайся!
Радист молча кивнул, и, достав из вещмешка шифроблокнот – принялся колдовать над колонками цифр.
Савушкин вышел во двор, нашел хозяина, копошащегося в сарае, и, оглядевшись вокруг, вполголоса произнёс:
– Пан Заремба, надо бы поговорить.
Хозяин кивнул, отложил в сторону хомут, который до этого подшивал, и вместе с капитаном поднялся в дом.
– Пан Заремба, нужна ваша помощь.
Хозяин молча кивнул, дескать, продолжай, я тебя слушаю.
Савушкин продолжил:
– Где, по-вашему, нам лучше всего устроить пункты наблюдения? Интересуют дороги в Варшаву – с севера и с запада.
Пан Заремба почесал затылок.
– Так сразу и не скажу… Шоссе или железные?
– И те и другие.
Хозяин дома задумался. Потом, хмыкнув и покачав головой, сказал Савушкину:
– Если с Лодзи – то Ожарув. Там и железная дорога, и авто. Ожарув аккурат меж ними. Без труда можно следить и за железной дорогой, и за шоссе. Но там немцы…
Савушкин едва заметно улыбнулся.
– А мы кто?
Пан Заремба поморщился.
– Я не об этом. Там немцы, которым надо там быть. Комендатура, склады, расчеты зенитной артиллерии, железнодорожники, водители, жандармерия… Вы что там будете делать? Вас ведь спросят…
Да, логично. Одно дело – приехать в комендатуру отметить командировку, и совсем другое – болтаться там дня три-четыре. Вопросы у тамошних должностных лиц оккупационной администрации возникнут сразу!
Тут Савушкин заметил, что старик хитро улыбнулся каким-то своим мыслям.
– Пан Заремба, я смотрю, у вас есть, что сказать?
Хозяин кивнул.
– Есть. Хлопак ты видный, не старый. То, что немец – плохо, конечно, но ничего. Живёт в Ожаруве очень хорошая паненка, Ганнуся Самута, с Радзехува. Очень добрая паненка…
– Проститутка? – решил уточнить капитан.
– Не сказать, чтобы уж совсем… Нет, не проститутка. Просто очень добрая и у неё тяжкая судьба. Ты можешь пожить у неё в гостях – дня три, четыре. Но ты один.
Савушкин кивнул.
– Это понятно. Как мне её найти?
– На самом краю мяста. Доманевска, дом под бляхою. Это её муж крыл, аккурат за год до войны… Там всего три дома, далей – поля, не промахнешься.
– С какого края?
– С заходнего. С запада.
– А… муж?
– А муж пропал в сентябре тридцать девятого. Призвали в кавалерию, бригаду Великопольскую – он служил там действительную – а дальше всё. Ни писем, ни вестей… Бригада та сгинула вместе со всей армией «Познань», так толком и не повоевав, и где теперь муж Ганнуськи, на земле, под землёй или на небесах – бог весть… А жить надо. Двое деток…
– Но ординарца я ведь могу с собой взять, правильно?
Пан Заремба пожал плечами.
– Можешь. Если он будет спать в авто.
Савушкин
