твердо:
– Я иду спать. Спокойной ночи, Уилл.
– Спокойной ночи, – затаив дыхание, прошептал он.
Когда я поднялась, мои слабые ноги заплелись друг за друга, и в коридоре я шлепнулась лицом вниз.
– Ой! Мать твою! – Через секунду он оказался рядом со мной. Встав, я заметила, что он смотрит на меня с любопытством. Взяв меня за подбородок указательным и большим пальцами, он приподнял мне голову.
– Ты в порядке, малыш? – пробормотал он с кривой, самонадеянной ухмылкой. Ох уж эта сексапильная ухмылка. Я даже не могла ничего ответить. Я просто уставилась на него. Закрыв глаза, он наклонился и попытался поцеловать меня, но вместо губ ткнулся губами в мою ладонь.
– Господи Иисусе, Миа, я просто хотел поцеловать тебя.
– Нет, Уилл, именно этого и не надо делать. Мы должны остаться друзьями.
А потом случилось это. С моих губ сорвалось то, о чем я пожалела в ту же секунду:
– Кроме того, ты не в моем вкусе!
Казалось, он был уничтожен и ошарашен. Я удалилась в свою комнату, чувствуя тошноту и смятение. Но больше всего я боялась, что без всякой на то причины обидела его.
Трек 4: Твое здоровье, детка!
На следующее утро я проснулась оттого что ко мне на кровать тяжело плюхнулась Дженни. Я натянула на лицо одеяло, защищая глаза от света.
– Миа, здесь воняет алкоголем.
– Да, я немного выпила вчера вечером, – пробормотала я со стоном.
– Это потому что Уилл попытался поцеловать тебя?
– Что? – Я спрыгнула с кровати и тут же повалилась обратно из-за невыносимой головной боли.
– Кто тебе сказал? Как ты здесь оказалась?
– Уилл впустил меня, а потом ушел. Он оставил тебе записку на стойке.
– Куда он ушел? – Я нахмурилась.
– Не знаю, но в костюме он смотрится стильно.
– Уилл надел костюм? – Этот вопрос я задала самой себе. – Я должна увидеть его записку.
Я рванула на кухню. Я поняла, как глупо вела себя вчера вечером. Я испытывала не только физическую боль, я страдала главным образом от морального похмелья. Я не должна была вести себя с Уиллом так грубо, я могла бы сказать ему, что готова была целовать ему руки, когда он играл на гитаре, или о том, как меня манили его губы тогда, в коридоре. Я могла бы сказать ему о том, что чувствовала, а потом объяснить, что не хочу ничего усложнять, и поэтому мы не можем спать вместе. Вместо этого я повела себя как ничтожество.
Записка Уилла лежала на кофейном фильтре и была написана безукоризненными печатными буквами.
ПРИВЕТ, СОСЕДКА!
ПРОСТИ, ЧТО ВЧЕРА ВЕЧЕРОМ ПОПЫТАЛСЯ ПОЦЕЛОВАТЬ ТЕБЯ, ТЫ БЫЛА ЧЕРТОВКИ ПРИВЛЕКАТЕЛЬНА. ЭТОГО БОЛЬШЕ НЕ ПОВТОРИТСЯ. ВПРОЧЕМ, Я ПОЛУЧИЛ УДОВОЛЬСТВИЕ. МНЕ ПОНРАВИЛОСЬ ТВОЕ ШОУ… НЕ ПРИДАВАЙ ЭТОМУ ЗНАЧЕНИЯ.
Я почувствовала облегчение, но, как ни странно, была разочарована, оттого
