завтракали молча. Аппетит был зверский. Я орудовал ножом, выскребая из банки тушёнку – ложку отдал гостье. Вторая банка, уже пустая, валялась рядом.
Ирочка не отставала от меня, энергично работая ложкой. Взглянула на меня, фыркнула. В моём мозгу тут же всплыл образ кота, поедающего мышь. Я даже почувствовал, как изо рта у меня торчат задние лапы и хвост этой мыши, и её вкус во рту. Я поперхнулся, закашлялся. Зачем мне такая телепатия?
– Хоть бы корку хлеба уступила!
– Хлеб – травоядным. Мне и так немного досталось.
Я с сомнением посмотрел на её долю. Не так уж мало для её роста.
– Ты не забывай, я же летучая. Знаешь, сколько надо калорий!
Перехватив мой взгляд, Ирочка засмеялась.
– Ладно, держи свою корку. Не такой уж ты хищный, как кажешься.
Она приканчивала сгущёнку, облизываясь. Вылитая школьница-третьеклассница.
– На курсах подготовки нас учили есть всякую гадость, вплоть до мяса. А так мы трупов не едим, и рыбьих тоже. Ни сырых, ни варёных. Наши предки питались плодами деревьев, орехами всякими. Ну и насекомых ели, правда, и ещё птичьи яйца.
В моём мозгу возник образ глазастого крылатого существа, покрытого мехом. Только лицо было голым. Существо сидело на толстом суку дерева и смачно чавкало, поедая какой-то плод.
Ирочка вздохнула, отложила пустую банку. Облизала ложку.
– Неохота возвращаться домой. Ох мне и будет! Мама уже передала мысль, – она поёжилась, – а папа молчит пока. Не хочет портить мне свидания. Хорошо, что он сейчас не дома.
Меня охватило тоскливое чувство близкого расставания.
Её глаза стали грустно-виноватыми.
«Я ведь сперва отшить хотела тебя, Рома. Правильно сказала?»
«Нет, неправильно. Меня нельзя отшить»
«Я поняла. Почти сразу поняла. Когда ты не испугался»
«Это когда ты меня ногой схватила за руку?»
«Ну да. А потом я поняла, что и не хочу»
«Это когда я спросил про клыки?»
Она улыбнулась.
«Точно»
Она вдруг шагнула ко мне, прижалась. Я судорожно схватил её голову, прижимая к груди.
«Мы теперь не расстанемся, Рома. Я ещё не знаю, как это будет, но будет»
Она подняла глаза, сияющие теперь нестерпимым светом.
– Ладно, долгие проводы – лишние слёзы.
– Ещё пять минут…
– Пять минут мне мало, Рома. Я хочу всю жизнь.
Она мягко высвободилась из моих рук.
– Значит, так. По лесу ты больше не броди, езжай в Москву. Ты теперь должен меня слышать, правда, я не знаю, как далеко. Я тут сама, как это – а, разрулю. Правильно сказала? Коля-Хруст научил.
Я почувствовал ревность к Коле-Хрусту. Рэкет. И вообще, чему ребёнка учит!
Она опять смеётся.
– Это ты зря. Он очень хороший, но к нашей с тобой истории отношения не имеет. Да если хочешь знать, таких случаев, может, два-три за всю историю вашей
