начнется совещание, Вилли. Прошу не опаздывать.
– Вот черт, Анкель! Как не вовремя. Я хотел посетить «Мюнхен». Там объявилась хорошенькая молодая украинка.
– Ты успеешь к своей украинке. Хотя ради такого развлечения тебе придется пожертвовать сном.
– Это не проблема, Анкель. Я могу идти?
– Да, конечно.
В приемной Бонке улыбнулся секретарше.
– До свидания, Хелен.
– До свидания, Вилли.
Гауптштурмфюрер в отличном настроении прошел в расположение роты, которое находилось в сборном распределительном пункте бывшего военкомата.
В два часа пополудни повозка с полицаями из Лозы въехала в село Ясино.
– Заезжать к нашим будем? – спросил Шмаров.
– А что у них делать? У всех свои дела.
– А в селе, смотри, народ работает.
– Тут людей много, да и главную усадьбу колхоза немцы не тронули. Оставили все, как было, только расстреляли председателя да парторга. Виктор Вешин, агроном прежний, в партизаны, говорят, подался.
– Черт бы побрал этих партизан. И чего мужикам в селах и в деревнях не сиделось. Работали бы как прежде, жили нормально. Немцы только партийцев, активистов, евреев да цыган стреляют, остальных не трогают. Нет, надо в лес, чтобы гадить новой власти.
– Немцы им разгуляться не дадут. Отловят всех и перевешают.
– Угу, только как бы эти партизаны к нам в деревню не заявились. Тогда, Евдоким Нилыч, болтаться на виселице нам придется.
– Сплюнь, идиот! Еще накличешь беду. Но у нас-то им вроде делать нечего. Из деревни в партизаны немногие подались, шесть человек. Мы их всех знаем.
– Они наверняка заходят к родным. Жрать-то надо.
– Пусть заходят. Они нас не трогают, мы их не замечаем. В нашем положении надо вести себя аккуратно.
За селом Шмаров повернулся к Буганову и спросил:
– А как тряханем еврея-дантиста, немцы не придут разбираться с нами?
– Кто их знает.
– Слушай, Евдоким Нилыч, а может, нам с добром евреев свалить из района?
– Куда?
– Да в тот же Минск. У Фомы наверняка есть там дружки. Новые документы справим, устроимся в артель какую-нибудь. Потом свою откроем. Туда уж точно партизаны не сунутся.
– Партизаны не сунутся, а немцы найдут.
– Но и на деревне оставаться опасно.
– Ты правь лошадью, а то налетим на валун, отлетит колесо. Что делать-то будем?
– Я правлю.
– И помолчи. Сначала дело сделать надо, потом посмотрим.
– Лады.
В деревне Шмаров передал повозку пацаненку, крутившемуся у управы. Это было здание бывшего сельсовета, где ранее размещались управляющий отделением колхоза и парторг, имелся кабинет участкового милиционера. Теперь тут сидели староста с помощником,
