style="font-size:15px;"> Гранды – это не самородки. Купить на них ничего нельзя. Гранды – это баллы, накопленные за время обучения.
Послышался нарастающий гул. Все торопливо пригнулись. Над головами, раскинув огромные крылья, пронесся крупный стрекот. Промахнулся. Да и не особо старался. Танья отметила, что стрекот сыт и летит тяжело. Еще бы – столько корма на равнине. Кто-то из замыкающих, скорее всего Верча Пугай, выпустил вслед стрекоту стрелу.
«Вот шляпа! На что она, интересно, надеялась? – осуждающе подумала Танья. – Попасть стрекоту в глаз? Да еще била в треть натяга. А хорошие стрелы стоят два самородка за дюжину».
Стрекоты покрыты не перьями, а тонким, чрезвычайно прочным панцирем из множества отдельных пластин. Когда стрекот летит, пластины гудят на ветру, и получается звук, будто кто-то играет листом железа. Из пластин стрекотов кузнецы склепывают нагрудники. В бою они легки, а удара не пропустят. Только с копья и просадишь.
Изредка Танья немного отпускала вперед бегущие спины и старалась высмотреть в толпе Гулеба. Как и она, Гулеб слишком дальновиден, чтобы сразу вырываться вперед. Смысл? Когда мчишься первым, твоя спина – дразнящая мишень для отстающих. Беднягам достается бульшая часть отравленных шипов, которые припасены у каждого. Разумеется, правила это запрещают, и за отравленный шип могут вздернуть, но ведь нарушение надо еще доказать…
Опять же, не исключено, что один из тех, кто не имеет шанса победить честно, подвесил над тропой мешок с таранталиусами или протянул у земли тонкую прозрачную леску, которая тянется к спуску самопала. Задень ее – и твой частный финиш наступит раньше, чем ты надеялся. По этой же причине и Танья не вырывалась пока вперед и держалась в общей массе.
Она не забыла позапрошлую Великую Гонку, когда сразу четырнадцать фаворитов оборвались вместе с подвесным мостом в мелкую быструю реку с каменистым дном. Кто расклепал кольца на опорных столбах, так никогда и не узнали. Но, похоже, побеспокоились еще с вечера.
Попыток найти виновного никто не предпринимал. «Смотрите на вещи трезво. Не можешь взять силой или скоростью – бери умом», – сказала мать-опекунша Чумья, разглядывая победителей, стоявших на Холме Удачи. Вот и сегодня не исключено, что кто-то не попытается «взять умом».
Танья еще высматривала Гулеба, не понимая, куда он подевался, когда неожиданно послышался короткий крик и – почти одновременно – всплеск. Многие остановились, с острым любопытством наблюдая, как в Болоте всего в метре от насыпи барахтается Юрсон Иди-От-Сюд. Танья даже усомнилась, он ли это или просто кто-то похожий. Не может быть, чтобы так просто! Юрсон-отличник, Юрсон-предусмотревший-все-на-свете, Юрсон – фаворит гонки, Юрсон-везунчик и вдруг в Болоте?
Пробиваясь к краю насыпи, чтобы наверняка убедиться, что это Юрсон, Танья зацепила плечом высокого парня. Тот обернулся, и она узнала Гулеба. Лицо у Гулеба было очень грязным, но крайне довольным. На скуле запеклась кровь. Или колючая ветка по лицу хлестнула,
