Таврин, добровольно сдался в плен воинскому немецкому соединению номер триста восемнадцать. Успеваете? – заботливо поинтересовался Хофмайер.
– Так точно, господин штурмбаннфюрер! – с готовностью отозвался Петр.
– Для того чтобы воевать рука об руку… – улыбнувшись, Хофмайер добавил: – Наше руководство любит всякие образы… с немецкими солдатами против Советов и Сталина. Хотел бы продолжить свою учебу в одной из диверсионных школ на территории Германии. В конце этой фразы желательно поставить восклицательный знак. А слова «диверсионная школа» не помешает подчеркнуть двумя жирными линиями. Для вас это ровным счетом ничего не значит, а наше руководство всегда подмечает подобные мелочи. Так что, когда мы с вами встретимся после победы, вы мне еще спасибо скажете. Написали?
– Да.
– Можно добавить что-нибудь от себя. Сделать какое-нибудь заявление. Будет считаться, что это порыв вашей души. Ну, например, готов давить советскую гадину всюду, где бы я ее ни встретил.
Подняв глаза, Комаров напоролся на острый взгляд начальника лагеря.
– Так и напишу, господин штурмбаннфюрер! – Петр склонился над листком бумаги.
– Распишитесь и поставьте дату.
Комаров размашисто расписался.
Вытянув у него листок бумаги, Хофмайер удовлетворенно кивнул:
– Вот теперь полный порядок. У вас блестящие перспективы, господин Комаров, – широко улыбаясь, сказал он.
– А что будет дальше?
– А дальше, если вы действительно тот, за кого вы себя выдаете… Принесете присягу на верность фюреру и вермахту, и вас ожидает сытая жизнь немецкого солдата! – Хофмайер вложил листок бумаги в довольно пухлую пупку. – Это ваше досье. – Комаров едва удержался от возгласа удивления: «Интересно, что они там понаписали про меня!» – В какой бы лагерь вы ни направлялись, оно всегда будет следовать за вами.
– Так, значит, меня скоро переведут в другой лагерь?
– Некоторое время вам придется еще побыть здесь. А вот дальше действительно последует перевод. Но вот куда – это военная тайна, – хитро сощурился Хофмайер. – Можете идти.
Когда за Комаровым закрылась дверь, штурмбаннфюрер быстро написал на листке бумаги: «В отдел 1Ц майору Томасу Максу. Прошу проверить, действительно ли Петр Комаров (Таврин) работал бухгалтером в 1938 г. на заводе „Электроприбор“ в Ростове. Штурмбаннфюрер Хофмайер».
Глава 8
СЕПАРАТНЫЙ ДОГОВОР
Несмотря на прохладу, начальник управления стратегических служб генерал-майор Донован вышел из Капитолия в одном легком сером пиджаке. Весьма легкомысленный поступок для марта. Даллес, дожидавшийся его на выходе, был одет по сезону – длинное пальто из толстого драпа, на голове фетровая шляпа, а чтобы грудь не остудил сильный промозглый ветер – теплый меховой шарф.
Поначалу Даллес подумал, что Донован решил пригласить его в Капитолий, чтобы продолжить беседу в теплом кабинете, но тот неожиданно повел его в сторону парка, не замечая порывистого ветра,
