тела Лили. Разум Тристана, измученный тяжелыми мыслями, отключился, передав управление телу и инстинктам. Как только Лили расстегнула молнию его брюк, стянула их вместе с бельем, любовники упали на постель, не прерывая поцелуя, не отнимая друг от друга жадных ищущих рук.
Ужас и стресс последних дней растворились в водовороте физического желания, как будто в душе Тристана сработал какой-то встроенный механизм самосохранения, наконец-то избавивший его от необходимости думать, планировать, принимать решения, а главное – любой ценой сохранять контроль…
Словно почувствовав это, Лили толкнула его на подушки, устроилась сверху. Лунный свет выбелил ее безупречную кожу до призрачной полупрозрачности, которая подчеркивала переливчатое сияние темных от страсти глаз и яркость припухшего от поцелуев рта. Склонив голову над его мужским естеством, Лили разомкнула чувственные губы…
Мир окончательно выскользнул из фокуса, даже резкое стрекотание залпов фейерверка теперь звучало приглушенно, как через вату. Все существо Тристана сосредоточилось в ощущениях нежного рта на его горящей набухшей плоти и щекотной ласки волос, окутывающих его бедра. Глядя вниз, он видел бледный изгиб спины Лили, и ее лопатки казались его лихорадочному взору сложенными крыльями ангела.
Тристан чудом держался на грани экстаза, пока он не мог позволить себе отпустить тормоза и в одиночку полететь сквозь тайную тьму к вершинам наслаждения. Он сел и приподнял голову Лили, пропустив ее волосы сквозь пальцы.
– Моя очередь.
Встретившись с ним взглядом в синем полумраке, Лили моментально ощутила, как ее захлестывает волна скользкого, влажного жара. Лицо мужчины было бесстрастным, напряженным, но в глазах сверкало и плавилось желание. Без звука она позволила ему посадить ее перед собой, лицом к лицу, на пропитанной лунным светом постели. Рука Тристана покоилась на волосах девушки, сильные пальцы массировали затылок, рассылая электрические импульсы по всему телу.
Казалось, медовые волны желания, растекавшиеся от бедер и живота, пронизали ее насквозь. Модельная карьера научила Лили рассматривать свое тело как неодушевленный предмет, инструмент нелюбимого дела. Но по воле этого мужчины эстетически удачное сочетание костей, мышц и суставов наполнялось жизнью и страстью, каждый нерв звенел, кровь жарким потоком неслась по венам. Лили нужно было отдать это безупречное тело Тристану, чтобы снова почувствовать его своим.
Тристан обвел пальцами ее пупок, а потом жестом более интимным, чем все, что ему предшествовало, положил ладонь на ее плоский живот.
Мир вокруг них сделался тих и неподвижен. Тепло его руки проникало в нее – где-то под штормовой свистопляской разбуженных и растревоженных гормонов Лили ощущала странное спокойствие, словно одно прикосновение случайного знакомца избавило ее от внутренней неудовлетворенности, которая копилась так долго. Она чувствовала себя любимой.
Но момент пролетел, и возбуждение снова вступило в свои
