в поисковиках, а с такими параметрами уже не то что выборы выигрывать – миром править можно.
– Так-так, что тут у вас, – председатель вертел в руках лист бумаги сомнительной чистоты, – «знание ПК»… хм… занятно… «целеустремленность, усидчивость, коммуникабельность, ответственность, аккуратность, стрессоустойчивость»… Что это за семь смертных грехов?
– Так это мое резюме.
– Точно – ваше?
– Ну да… – неуверенно ответил Император. – Я сам его набирал.
– Оставьте, пожалуйста, ваше резюме, молодой человек, у секретаря на ресепшене. Если у нас в ближайшем будущем возникнет необходимость поучаствовать в выборах или поправить миром, мы вам обязательно позвоним, – произнес Фофудьин, особой интонацией обозначив конец беседы.
Сволочь жирная, подумал Император, дождешься, придет наше время – байта на байте не оставим от твоего фонда.
Император пока не представлял, в какой именно форме может случиться приход его времени, хотя и не исключал, что в роли Мессии может выступить он сам. Что-то такое тлело в его подкорке, некий неясный пламень вождизма и мессианства. Но многочисленные победы над виртуальными врагами никак не способствовали лаврам в его реальной жизни. Выйдя за порог, соискатель доходного места услышал за спиной респектабельный «бьюиковский» чмок закрывшихся за ним внушительных дверей, достал из прорванного кармана куртки завалившуюся за подкладку банку пива и отправился восвояси.
8
История, как обычно, ничему не учит, а приносится в жертву текущему моменту и сложившимся обстоятельствам. Машенька, или как ее называли дома – Марья Моревна, была девочкой московской, влюбленной в этот город, в его дух и ландшафт. Москва на ее недолгой памяти претерпела такие разительные перемены, что девушка зачастую не узнавала места своего детства. Казалось, что на старую Москву идет целенаправленная охота. Из расщелин городского пейзажа вылущиваются призраки былой, дореволюционной жизни. Недрогнувшей рукой из старых купеческих особняков и дворянских усадеб вырывается сердце. Волк рядится в овечью шкуру и пожирает всю отару – дом за домом. Сопротивленцев инвестиционная инквизиция сжигает, как еретиков. И на их пепелище вырастают, как чертополох, высотки бизнес-центров, похожие на водонапорные башни для лучшей циркуляции крови экономики.
Бабушка часто рассказывала Маше истории из старой московской жизни. Она была заядлой театралкой, входила в кружок «центровой» московской интеллигентской среды: посещала тогдашние модные места столицы, где сиживала с поэтами и художниками, с читающей и пишущей столичной публикой. Бабушка собирала московские «преданья старины глубокой» и рассказывала их внучке. Больше некому было. Родители Маши погибли при странных обстоятельствах. А теперь умерла и бабушка, едва дожив до блистательной защиты дипломной работы внучки. Наверное, она держалась, пока внучке была нужна ее помощь и поддержка,
