style="font-size:15px;"> Я положил трубку и, развернув статью на РИАРус, пробежал глазами по строчкам:
«Самшит колхидский – это вид, относящийся к реликтовым, занесённый в Красную книгу России, Абхазии, Грузии, он уникален и отличается от других, более осовремененных видов самшита, а потому требует особой охраны…»
Бла-бла-бла…
«Строительная корпорация «Герос Групп», владельцем которой является Иван Красницкий, занималась реконструкцией санатория и прилегающих участков. В процессе озеленения корпорацией были ввезены необработанные импортные саженцы, заражённые самшитовой огнёвкой».
Что за чёрт? – я расширил глаза.
«Бабочка-паразит, относящаяся к восточноазиатскому виду, не имеет природных врагов, и поэтому начала быстро размножаться в благоприятных условиях. Никакие меры по уничтожению паразита представителями корпорации приняты не были, несмотря на обращение местных экологов…»
У меня зачесалось под коленкой.
«В результате преступного бездействия бесценный памятник природы «Самшитовая роща», расположенная там-то… чудом сохранившийся пример древних колхидских лесов, практически исчез с лица земли».
Я сглотнул и на автомате скатал бумажку в шарик.
«Ко всем обращениям волонтёров и представителей экологических организаций Иван Красницкий и другие руководители подразделений корпорации «Герос Групп» остались глухи… Чиновники ответственных ведомств тоже предпочли бездействие…»
Зазвонил телефон, я отбил звонок.
«Я не уверена, что Самшитовую рощу можно спасти… Но не стоит забывать, что сегодня также велика опасность распространения «восточноазиатской чумы» на ещё уцелевшие участки и лесные фонды Сочинского национального парка и Кавказского биосферного заповедника».
Я вытер пот со лба и замер, как соляной столб.
Что же получается? Что она не лгунья? И кто в таком случае я?
И снова зазвонил телефон. Адвокат.
21
Иван
Маркетологи собрались за круглым столом со своими презентациями, зашелестели листками, притихли. Инна Бердкович начала со вступления про новый подход, свежие тенденции в визуальной рекламе, в видео и интернет-фишках в следующем году, из которых истекали миллионные затраты.
Я слушал одной своей половиной и смотрел на слайды и подчинённых безмолвно, будто губы склеились. Адвокат сказал, что мы могли бы подать на неё в суд за клевету, но факт клеветы ещё стоило доказать. Не факт, что удастся. Внутри свербило, как если бы меня с размаху с байка долбануло об асфальт и содрало кожу на груди. Самолюбие жгло? Или это была совесть? Хм, по мнению Риты Мостер, такого атавизма, как совесть у меня нет! Может, и нет. Какой в ней смысл? Я не герой Толстого. Но всё-таки жгло…
В голове между цифрами и маркетинговым бла-бла-бла обрывками болтались мысли, куски из фильмов и строки из песен старого-престарого альбома рок-группы «Алиса». То, что он вспомнился мне, было аномально, но постсоветская готика и «заупокой»
