машин, спешат мальчики в майках с непонятными английскими надписями и длинноногие девочки в вызывающе коротких юбках. Давно у него не случалось такого умиротворенного настроения…
Слава появился в четверть пятого; в элегантном светлом костюме, с кейсом в одной руке и пресловутыми тюльпанами в другой. Когда они обнялись, Женя уловил тонкий запах одеколона. Таких изысков он не понимал – наверное, это не гармонировало с прессами, гостиницами и плацкартными вагонами; зато у него имелся свой имидж, не нуждавшийся в парфюмерной доработке – образ бродяги, спустившегося с романтических высот в жуткий котел цивилизации. Для большинства девушек этот образ был гораздо романтичнее, и оттого привлекательнее.
– А это что? – Слава указал на сверток.
– Маленький скромный букетик…
– Богатенький Буратино, – Слава вздохнул, – а нам зарплату еще не дали… Слушай, может, сгоняешь за бухлом? А то у девчонок тоже не густо. Шашлыков я набрал…
– В смысле, набрал? – не понял Женя.
– Так мы с Олькой вообще не готовим. Вон, «Арагви» напротив; на вынос – пожалуйста.
– Москва, есть Москва… – мечтательно констатировал Женя, – зажрались вы и ни фига не цените своего счастья!
– Так переезжай, если тебе тут так нравится. Проблема великая!.. Женись, вон, на Надюшке. Она тебя пропишет, а уж работу, с твоим-то опытом, на любом заводе найдешь.
…Значит, Надюша… Имя показалось Жене нежным.
– Я серьезно! – похоже, Славе самому понравилась спонтанно возникшая идея, – девчонка мировая; двадцать четыре года; работает в Совете Экономической Взаимопомощи – ну, клерк, понятное дело, но там неплохо платят. Правда, с жильем у нее туговато – родители, понимаешь, да? Но это уж твоя забота – ищи завод, где б квартиры быстро давали.
– Пожуем – увидим, – Женя не любил слушать чужие мнения, потому что на практике все часто оказывалось совсем наоборот, – ладно, потопал я в Столешники, если, конечно, ничего тут не изменилось.
– Водку возьми, шампанское, сушняк. Денег хватит?
– Забудь ты о деньгах, – избавившись от цветов, Женя нырнул в арку. …Ведь Надюша у меня уже была, – вспомнил он, – нет, то была Надя, причем, какая-то хреновая Надя… а с хатой, значит, облом; родители – это ни есть хорошо. Почему они всегда считают, что если дочь с кем-то трахается, то на ней непременно должны жениться? Что за анахронизм?.. Или, правда, жениться? Будет прописка, а хату дадут – правильно Славка говорит… эк, меня понесло! Может, там не только хаты, а, вообще, ни кожи, ни рожи? Олькина подруга – понятно, что они хотят ее впарить хоть кому, а то уже двадцать четыре года…
Отсутствие собственной квартиры во многом омрачило предстоящее знакомство, сделав «приз» менее желанным, но раз Игра началась, значит, она должна победоносно завершиться – это было золотое правило.
Когда Женя вернулся из магазина, Оля уже чистила картошку, поэтому он тихонько подкрался
