два раза в день». – «И пройдет?» – обрадованно спросил Алексей, ничуть не сомневаясь в ответе. «Ну конечно! – заверил его врач. – Но только после «дембеля». Следующий!»
Теперь молодой солдат надеялся, что все-таки в более теплом климате эти неприятности исчезнут.
Вместе с Чижовым в «учебку» ехали Рамазан, Кюри и тот самый неприятный Арби. С остальными солдатами в вагоне Алексей как-то не сошелся, он не поддерживал их разговоры, все время крутившиеся вокруг выпивки и бесконечных воспоминаний о том, как кто-то кого-то когда-то трахал. Чижов, который вообще не пил до армии и редко курил, никак не мог понять эту ностальгию по «хорошим» временам. Во время пути делать было нечего, и солдаты бесконечно трепались о прежней жизни. Алексей в основном общался с Рамазаном и Кюри. Арби он старался не замечать и не разговаривать с ним. Тот платил ему тем же.
Ближе познакомившись с чеченцами, Алексей начал менять свое мнение о них. Эти двое оказались вполне обычными и нормальными ребятами, веселые, с юмором, но одновременно жестокие и равнодушные к чужой боли. Это проглядывало в их поведении и отношении к другим солдатам. Со всеми остальными чеченцы обращались надменно и всегда в приказном тоне («сходи туда, быстро принеси это...»). Все прекрасно помнили об их характере и привычке все решать кулаками и поэтому нехотя повиновались. Имея от природы аналитический склад ума, Алексей пришел к выводу, что такие черты характера свойственны маленькому народу, который отчаянно боролся за свое выживание. «Хотя тогда почему чукчи не такие воинственные, как эти?.. Тоже вроде немногочисленные...» В конце концов он запутался и махнул рукой на эти размышления. Как-то спросил об этом у Рамазана (Арби в это время спал на верхней полке, без его присутствия Алексей чувствовал себя гораздо свободнее):
– Вот скажи, Рамазан, только честно...
– Говори, Алексей, – Рамазан нарезал маленьким ножиком колбасу и хлеб к чаю. Это была невиданная роскошь для солдата, но у чеченцев деньги были всегда.
– Я вот смотрю на вас...
– И мы на тебя тоже смотрим! – засмеялся Кюри, раскладывая хорошие шоколадные конфеты на маленьком столике. Краем глаза Чижов заметил несколько голодных взглядов, брошенных на это угощение, но попросить конфеты никто не решался. Чеченцы, казалось, ничего не замечали; им даже в голову не пришло угостить еще кого-то.
Всем солдатам в дорогу выдали сухой паек. В первый же вечер в дороге Алексей тоскливо разорвал картонную упаковку и приготовился вскрыть консервные банки. К нему подскочил запыхавшийся солдат:
– Ты Алексей, что ли?
– Ну я, – хмуро ответил Чижов, быстро соображая, кому он понадобился и кто его ищет. Если бы он был нужен старшему команды, тот бы назвал его по фамилии.
– Там... это... чеченцы тебя ищут! – выпалил солдат и с жалостью оглядел Алексея. – Сказали, чтобы зашел к ним...
Алексей кивнул головой, забросил банки в вещмешок и поднялся.
– Пойдем, покажешь
